Но вот и он оказался на земле, и они отправились в путь.
– Вы идете слишком быстро для человека средних лет, – немного жалобно заметил сэр Мармадьюк, спустя некоторое время.
– Вы действительно так стар?
– Да, стар до отвращения! – выдохнул он.
– В это трудно поверить, – она сверкнула на него своими чудесными глазами.
– Моя голова уже начала седеть.
– Да? А мне показалось, что ваши волосы очень темные и блестящие.
При этом безыскусном замечании он ощутил необычайный прилив радости, которую тут же обозвал про себя совершенно нелепой.
– Вы из семьи квакеров? – спросил сэр Мармадьюк.
– Да, и зовут меня Ева-Энн Эш.
– Странное имя, но очень милое, и идет вам.
– А как вас зовут?
– Э… Джон… Джон Гоббс.
– Да? Никогда бы не подумала. – Девушка простодушно взглянула на Мармадьюка. – У вас такой важный и неприступный вид. – Голос и взгляд были полны неподдельной искренности, и волна радости вновь окатила нашего джентльмена, но он постарался скрыть ее деланным смехом.
– Вы бывали в Лондоне, мистер Гоббс?
– Да, и частенько.
– И вы видели Воксхолл?
– Да, конечно.
– О, мой возлюбленный обещал свозить меня туда! Как же это здорово, мистер Гоббс! Я лишь однажды была в Лондоне. Вся моя жизнь прошла здесь, в Монкс-Уоррен.
– А это значит, – продолжил сэр Мармадьюк, – вы столь же прекрасны, свежи и невинны, как сама природа. Ах, дитя мое, ничто не может сравниться с этими чудесными холмами.
– Но мой возлюбленный говорит, что нет места лучше Лондона. И я так хочу побывать там.
Сэр Мармадьюк вздохнул, тонкие черты его лица на мгновение утратили привычную безмятежность. Он взглянул на луну из-под насупленных бровей. Девушка взяла его за руку, и он ощутил дрожь ее ладони.
– Он будет ждать меня вон там, у рощицы! – прошептала она. – Пожалуйста, останьтесь здесь.
И она убежала стремительной и легкой поступью. Сэр Мармадьюк после некоторого раздумья последовал за ней. Через несколько секунд до его слуха донесся сочный и самодовольный баритон.
– Мой ангел! Клянусь Венерой, сегодня ты прекраснее, чем когда-либо. Пойдем же, экипаж ждет…
– Постой, Роберт…
– Не хочу ждать ни минуты! Через несколько часов мы будем в Лондоне, найдем священника и…
– Боюсь, что этого не случится! – спокойно произнес сэр Мармадьюк, подходя поближе и внимательно разглядывая столь пылкого влюбленного.
Это был высокий молодой джентльмен весьма привлекательной, но несколько слащавой наружности, одетый по самой последней моде. Его глаза, кольца и пуговицы блестели слишком уж сильно. Джентльмен, оправившись от изумления, повернулся к нашему герою и весело заметил:
– Ха, какого дьявола вам… – Тут он внезапно осекся, ибо глаза его встретилсь с насмешливо-надменным взглядом сэра Мармадьюка.
– Я полагаю, вы весьма удивлены, мистер Дентон, и думаю, неприятно удивлены. – Голос Мармадьюка так и сочился презрением.
– Проклятье! – вскричал Дентон злобно и угрожающе.
– А раз так, нам лучше расстаться, и советую вам откланяться и удалиться.
– Удалиться? М-мне? – Дентон даже начал заикаться. – Вы предлагаете м-мне удалиться? Да кто вы такой, черт бы вас побрал?!
– И сию же минуту!
Мистер Дентон грязно выругался и, шагнув вперед, поднял хлыст. Сэр Мармадьюк скрестил руки на набалдашнике трости и насмешливо поклонился.
– Я вижу, у вас есть хлыст, сэр? Берегитесь! – Голос его был ласков, на губах играла легкая улыбка, но в проницательных глазах и в спокойной позе таилась угроза. Хладнокровие и уверенность в себе пугали больше, чем любые угрозы.
Рука мистера Дентона медленно опустилась, ярость в его глазах потухла. Пробормотав очередное ругательство, он повернулся к девушке и протянул ей руки.
– Ева… – начал он, но ледяной голос сэра Мармадьюка вновь остановил его.
– Мистер Дентон, к сожалению, по земле еще ходят те, кому лучше бы лежать в могилах и почивать вечным сном. Мне кажется, вы относитесь именно к такому сорту людей, так вот, если вы не хотите, чтобы я исправил эту ошибку природы, то вам лучше удалиться, и как можно скорее. Прошу вас, избавьте меня от искушения.
Какое-то мгновение казалось, что Дентон вот-вот бросится на него с кулаками, глаза его так и пылали злобой и ненавистью, ноздри мстительно трепетали, но, издав какое-то хриплое рычание, он резко развернулся и очертя голову бросился в прочь, ломая кусты. Когда звуки шагов стихли, сэр Мармадьюк повернулся к девушке. Она стояла в стороне, дрожа и кусая губы.
– Пойдемте, дитя мое, – мягко сказал он, – я отведу вас домой.
– Но что это все значит?
– Это значит, что вам лучше вернуться к вашим родным, домой.
– Домой? – медленно повторила она, все еще не придя в себя. – Да… он ушел, убежал, он бросил меня, он даже… – Тут она без сил опустилась на землю, прислонилась спиной к дереву и уткнулась лицом в ладони.
Сэр Мармадьюк беспомощно смотрел то на девушку, то на безмятежную луну. Наконец он коснулся ее плеча:
– Бедное мое дитя! Поплачьте, лучше поплакать сейчас, чем разбить свое сердце в будущем. Плачьте, мое дитя, плачьте, и вам станет легче!
– Я не плачу. – Она подняла на него ясные глаза. – Я просто ничего не понимаю… я не понимаю, что произошло, почему Роберт убежал…
– Ну… – Сэр Мармадьюк снова взглянул на луну, словно прося у нее поддержки. – Наверное, он ушел, потому, что я так захотел. Может, вам уже пора вернуться домой?
– Да, – вздохнула она, поднимаясь. – Ничего другого мне, похоже, не остается.
– Ничего! – подтвердил сэр Мармадьюк.
Они в молчании двинулись назад. Потом она неожиданно спросила:
– Так вы знакомы с Робертом Дентоном?
– Нет, – совершенно спокойно ответил Мармадьюк, – я с ним не знаком, но кое-что о нем знаю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87