– предупредила Марина членов своей бригады.
Ребята переглянулись и подтолкнули Костю: почему же о них бригадир не сказал ни слова?
– Марина! – выступил вперед Костя. – Можно, и мы в вашей бригаде будем работать?
Марина внимательно осмотрела подростков:
– Попробуйте, коли охота… Посмотрю, какие вы до настоящей работы жадные…
– Слышали, что Марина сказала? – озабоченно спросил Костя, когда ребята возвращались с поля. – Уборка для нас вроде экзамена. Покажем себя – примут нас в бригаду, а сорвемся – лучше и носа в поле не казать.
– Само собой! – согласился Паша. – Взялись за гуж – тяни-вытягивай.
– А нырки, легкоходы бригаде не нужны! – Костя грозно посмотрел на Алешу. – И мы тебя, Прахов, силой не держим: жарко в поле – сиди дома, в тенечке, или за рыбой ходи… Вольному воля…
– Слово даю, больше этого не будет! – заверил Прахов, смущенный строгим тоном Кости.
Ребята подошли к колхозу.
В кузнечном «цехе» гулко звенело железо – Яков Ефимович с подручными заканчивал ремонт уборочных машин. Неожиданно в тишину вечера ворвался-протяжный, воющий звук – это проверяли новую молотилку. Заново покрашенные в сизую краску крылатые жатки и лобогрейки, как большие птицы, мирно прикорнули под навесом, готовые с первым проблеском зари сняться и полететь в поле.
Ребята шли по улице, а навстречу им тянулись бригадные кухни, бочки-водовозки, подводы с сортировками. И все это двигалось за село, к полевым таборам.
– Это как на фронте! – восторженно заключил Прахов. – Идут, идут, а утром как бабахнут… как дадут жару!..
Около колхозного клуба; ребята столкнулись с Варей и Митей Епифанцевым, и те сообщили им новость: правление обратилось ко всем учителям и школьникам с призывом помочь колхозу в уборке урожая. Восьмой класс выходит в поле почти в полном составе.
– Вы как? Согласны? – спросила Варя. – Вас куда записать? На возку зерна или к молотилке?
– Здравствуйте, с добрым утром вас!.. – поклонился Костя. – Как спалось, что виделось?
– Я же серьезно спрашиваю, – обиделась Варя.
– Да мы уже включились! – развеселился Алеша. – Давным-давно во второй бригаде работаем.
– У сестры?
– Вот именно! Она нас к комбайну ставит… целиком и полностью доверяет.
– К комбайну вас и на сто шагов не подпустят, – не поверил Митя.
Варя со смешанным чувством удивления и любопытства вглядывалась в Костю.
А может быть, и в самом деле мальчик не только сгоряча сболтнул тогда, что будет работать в поле вместе со взрослыми? Он же упрямый, Ручьев, от своего не отступится…
– А вы как у сестры в бригаде – на время или постоянно? – осторожно спросила она.
– Там видно будет… – уклончиво ответил Костя.
Варя покачала головой и кивнула Мите:
– Запиши там Костину группу… да пойдем по домам – надо всех наших ребят поднять на завтра.
Они зашагали вдоль улицы.
– «Птенчика» будем звать? – спросил Митя, остановившись около дома Кораблевых.
– Как же, обязательно! – решительно сказала Варя. – И брось ты, пожалуйста, эту кличку… Какой он «птенчик»!
– Что верно, то верно! – усмехнулся Митя. – Скорей бычок выше средней упитанности…
Витя Кораблев сидел в горнице и плел из конского волоса леску для удочки.
Выслушав Варю, он долго рассматривал леску – видно, соображал, что же ему ответить.
– Я бы с моим удовольствием, да вот на рыбалку собрался. И сестра хочет поудить! – Мальчик кивнул на сидящую у окна Галину, потом посмотрел на Варю: – Пойдем и ты с нами… Я такие места знаю – богатый улов будет!
– Нет уж, спасибо! Желаю тебе удачи! – сухо ответила Варя и потянула Митю к двери.
– Варюша, обожди минутку! – Галина Никитична поднялась и обратилась к брату: – Витя, а может, рыба потерпит?
– Так самое же время…
– Ничего, ничего… Порыбачим в другой раз. Наша рыба не уйдет… Варя, запиши и меня, пожалуйста, в вашу группу.
– Галина Никитична, и вы с нами? – воскликнула Варя, выхватывая у Мити тетрадь. – На какую работу вас записать?
– А на какую угодно, – улыбнулась Галина Никитична. – Где больше ребят, туда и запишите…
Глава 17
Корабли в поле
Утром четверка приятелей чуть свет была уже в поле. Без конца и края тянулись спелые хлеба, перемежающиеся перелесками, коричневыми квадратами пара, делянками голубого овса и ярко-зеленой картофельной ботвы. Сейчас хлеба были волглые, сизо-дымчатые от росы, точно затянутые слюдяной пленкой. Пока мальчики узкой полевой тропинкой пробирались к бригадному табору, их штаны и рубахи так намокли от холодной росы, будто ребята вброд перешли реку.
На углу делянки ребята заметили Марину Балашову. В том же белом платочке и голубой майке, что и вчера, она озабоченно оглядывалась по сторонам, то и дело трогала влажные колосья, и ребятам показалось, что бригадир со вчерашнего вечера так и не уходила домой.
– Переживает! – вполголоса заметил Алеша Прахов. – Наверное, всю ночь не спала.
– А ты как думал? Легко ли такой урожай убрать? – сказал Костя.
И правда, Марину многое беспокоило в это утро: подойдут ли вовремя колхозники, жатки, подводы, не запоздают ли комбайны из МТС? Особенно тревожила ее обильная роса, выпавшая за ночь.
И мальчики, почувствовав душевное состояние бригадира, остановились поодаль.
Но Марина сама подошла к ним:
– Вы что это поднялись ни свет ни заря?.. Видали, росища какая, хоть купайся! Теперь жатву рано не начнем.
– Так и вы ни свет ни заря… – осторожно заметил Костя.
– Уж приметили… – усмехнулась Марина, потом вздохнула и задумалась. – А иначе и нельзя, ребята! За хлеб всегда душа болит.
Ветер за ночь утих. Колосья пшеницы стояли недвижимые, оцепеневшие и, казалось, совсем не замечали того оживления, что начиналось в поле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107