– Ну, что ж с тобой поделаешь! Приводи дружков вечером в правление, потолкуем.
– Есть привести! – гаркнул Костя и помчался сообщить новость приятелям.
Лица ребят расплылись в улыбке. Нет, только подумать: сама Марина Балашова согласна принять их в свою бригаду! Значит, их ребячьи руки чего-нибудь да стоят!
– Мы теперь годик-другой поучимся у Марины – и такие ли урожаи будем снимать! Глядишь, золотые звездочки получим, – затараторил Прахов.
– Хватил!.. «Годик-другой»… Звездочки знаешь когда загорятся? – возразил Вася Новоселов. – Пока все секреты про землю не узнаем…
Даже Паша Кивачев оживился в этот раз и спросил, поедут ли они в Москву.
– Обязательно! – заверил Алеша. – Кто богатые хлеба выращивает, всех в Москву приглашают. Там, говорят, на каждой улице по кино, и в каждом – новая картина. Вот уж я посмотрю!
– А я за кино не гонюсь… – тихо и серьезно сказал Паша. – Мне бы на заводе побывать, посмотреть, как машины делают.
Костя не мешал приятелям разговаривать, а только слегка усмехался, но настроение у него тоже было расчудесное.
Вот только жалко, что Варя Балашова не пошла с ними в бригаду!.. А как было бы хорошо работать вместе! Он, скажем, косит спелую пшеницу косой или жуткой, а Варя следом вяжет снопы. Навязала сотню, две, тысячу, а Костя все размахивает косой, идет вперед и вперед, и люди кругом любуются их работой…
Приятели вошли в деревню. Встретив деда Новоселова, они без всякого сговора так оглушительно поздоровались с ним, что старик даже приостановился:
– Что это вы сияете, как пятачки начищенные? Клад нашли? Или на рыбалке повезло?
– Дороже клада, дедушка. Мы теперь… – начал было Алеша.
Но Костя дернул его за рукав:
– Во-первых, не болтать прежде срока, а во-вторых… – Он оглядел запыленные лица ребят: – всем вымыться, переодеться. В самое что ни на есть лучшее. Не куда-нибудь зовут – в правление колхоза!
Дольше других Костя задержался взглядом на Паше Кивачеве и строго-настрого приказал ему сейчас же отправиться в парикмахерскую и остричься «под полубокс» или «под польку».
– И пусть одеколоном «Весна» побрызгается, – добавил Алеша.
Ребята разошлись по домам…
Колька был немало удивлен, застав Костю в избе перед зеркалом. Брат только что застегнул тугой воротничок белой рубашки и сейчас усердно зачесывал на косой пробор мокрые волосы.
– В клуб кино привезли? Да?.. Какая картина? Всех пускают?
Но Костя был всецело поглощен своими волосами. Он зачесывал их то на правую сторону, то на левую, отводил назад и придерживал ладонью, но волосы, как жесткая трава-белоус, вновь и вновь поднимались вверх и топорщились во все стороны. Особенно же неукротим был лихой чуб.
– Чисто петух соседский, – иронически оценил Колька вид брата. – Его так и зовут: Хорохор!
– Сам ты хорохор! – беззлобно ответил Костя. – Это у меня сорт волос такой неполегаемый…
Наконец с волосами кое-как удалось справиться, и Костя отправился в правление колхоза.
Немало интересных мест есть в колхозе Высокове, где так любят в предвечерний час собираться ребята. Но, пожалуй, нет места притягательнее, чем правление, особенно же в такие дни, когда только что закончен сев или скошены луга, или обмолочен последний сноп пшеницы.
В ожидании собрания колхозники сидят на бревнах перед правлением, мирно беседуют о недавних горячих днях, а ребята гадают и спорят, кого из их отцов и матерен в этот раз назовут лучшим пахарем или сеяльщиком, косцом или скирдовальщиком, чья бригада получит переходящее Красное знамя…
Костя сразу отыскал поджидавших его приятелей. Они стояли на высоком крыльце правления, окруженные тесным кольцом школьников, и слушали разглагольствования Алеши Прахова.
Костя окинул приятелей оценивающим взглядом и остался доволен их видом. Только пришлось ткнуть Алеше в живот пальцем и заставить его затянуть ремень на последнюю дырочку.
– Опять турусы на колесах разводил?
– Да нет, Ручей… – замялся Алеша, – тут вроде ответы на вопросы… А ты чего так поздно? Марина уже давно здесь.
Костя с приятелями вошли в правление. За столом сидели Марина и Сергей.
Заметив ребят, Марина кивнула им и подозвала к столу:
– Сережа, полюбуйся! Как на парад разоделись. А за усердие на уборке их бы поощрить не мешало.
– За этим дело не станет, – согласился Сергей. – Сам видел – работали лихо…
– У меня к тебе разговор есть. Сам знаешь, работы моей бригаде прибывает, а с людьми туго… Вот и прошу пополнения, – сказала Марина и сразу заметила, как четыре ребячьих головы кивнули в лад ее словам.
– Из каких же резервов? – удивился Сергей.
– Да вот они, резервы! – Марина с улыбкой кивнула на замерших ребят и поправила Косте кепку, которую тот от волнения сдвинул к левому уху. – Стоят как солдаты в строю.
– Этим резервам еще в школу с книжками бегать да за партой сидеть! – Сергей мельком оглядел ребят. – Запас второй очереди, так сказать…
– Это само собой, – согласилась Марина. – Зимой пусть учатся, а летом, в каникулы, ко мне в поле…
– Почему только в каникулы? – насторожился Костя. – Мы вам все время помогать будем.
– Это уж ты через край хватил! – остановил его Сергей. – И бригада, и школа… Слишком много берешь на себя! Зарвешься. Ты же не двужильный?
– Кому интересно – тот осилит, – возразил Костя и смело поглядел Сергею в глаза. – А ты мало на себя берешь? И председатель, и студент…
Сергей усмехнулся. Ему была по душе горячность брата, его жадная тяга к труду и учению, но в то же время что-то беспокоило Сергея.
– А Федор Семенович знает о твоей затее? – спросил он.
Костя замялся. Что греха таить, он за эти дни так и не осмелился поговорить с учителем… То было некогда, то мешали ребята, то казалось, что учителю не до него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107