Костя вгляделся и узнал тот самый злополучный снопик, который у него выпросила Марина. Он прикусил губу. Это было явно не по-честному – передать снопик учителям!
При виде длинных, раскидистых стеблей проса Сергей даже приподнялся.
– Это ты вырастил? – удивленно спросил он у Кости.
К столу протиснулись школьники, осторожно потрогали метелки проса и так же, как и Сергей, недоверчиво посмотрели на Костю.
Смущенный и недоумевающий, мальчик пожал плечами.
– Он, видно, язык проглотил! – усмехнулась Марина и рассказала Сергею, как Костя начал по-новому выращивать просо, но не довел опыта до конца.
Рассказала она и о том, как они с Галиной Никитичной ездили в денисовский колхоз к опытнику Свешникову и тот посоветовал им попробовать сеять просо широкими рядами, чтобы каждому стеблю было просторно и вдоволь хватало света, воздуха и пищи.
– Совет несомненно дельный. К нему надо прислушаться, – заговорил Федор Семенович. – Был я в Москве в академии, беседовал с учеными. Сейчас, по заданию правительства, ученые упорно продолжают работу над тем, чтобы превратить просо в одну из самых урожайных культур. И каждый наш опыт, даже самый маленький, может оказаться полезным для науки. Вот пусть школьная бригада и поработает над просом. Вынесем с весны опыт в поле, проведем широкорядный сев…
Галина Никитична сказала, что в зимнее время этот опыт можно провести в теплице.
– А созреет просо? – с надеждой спросила Марина.
– Думаю, что созреет. Если, конечно, теплицу как следует оборудовать, за посевами следить…
Марина с волнением оглядела учителей:
– Хорошо вы придумали! Нужное это дело!.. И раз уж на то пошло, помогу я вашей школьной бригаде. Только чтобы опыт до конца довести, посередине дороги не застрять!
– Это уж как есть! – вспыхнул Костя. – Хватит с меня одного раза.
– Верно, Марина, берись за ребят, – поддержал Сергей. – Откроем при школе вроде колхозной академии. А ты у нас за кадры отвечать будешь.
– Только станут ли ребятишки слушаться меня? – спохватилась Марина.
– Это кто? Члены бригады? – вскинул голову Костя. – Дисциплинка вот будет!.. Замри, в струнку вытянись! – И он так грозно посмотрел на Алешу, который щекотал Кивачеву соломинкой шею, что тот действительно вскочил и вытянулся.
– Надо будет народу рассказать о нашей затее, – предложил Федор Семенович. – Что-то он скажет…
– Это уж как полагается, – согласился Яков Ефимович. – Вот вы и доложите сейчас на собрании.
Глава 20
Енисей-река
В садик перед правлением вынесли стол, застлали его кумачом, протянули из окна провод, ввернули в патрон двухсотсвечовую лампочку, и при ярком свете Сергей открыл колхозное собрание. Сначала он зачитал приветственную телеграмму: обком партии поздравлял членов высоковского колхоза с досрочным окончанием уборки. Потом председатель рассказал, кто из колхозников как работал, чем отличился. Переходящее Красное знамя вновь досталось бригаде Марины Балашовой.
Пожалуй, никогда школьники не хлопали Марине так оглушительно, как в этот вечер. Аплодисменты неслись с верхнего ряда высокой кучи бревен, где расселись школьники, и с раскидистых ив, окружавших правление.
– Хлопунов бы ко сну спровадить, – недовольно заметил Никита Кузьмич.
– Сегодня нельзя, – вступился Яков Ефимович. – Один вопрос решать будем, как раз ребят касается.
Затем были вручены Почетные грамоты и премии лучшим косарям, вязальщицам снопов, скирдовальщикам и, наконец, объявлена благодарность школьникам.
Косте не сиделось на месте. Собрание затягивалось, и ему казалось, что разговор о школьной бригаде сегодня уже не состоится. Он даже не слыхал, когда Сергей назвал его и Пашино имя.
– Ручей, нас зовут! – толкнул его Паша.
Мальчики подошли к столу президиума. Сергей сказал что-то о молодых возчиках зерна, о «Костюшкиной сцепке» и вручил им Почетные грамоты. Под гром аплодисментов Костя и Паша неловко полезли обратно на бревна, не зная, куда девать большие грамоты из плотной бумаги, с красными флагами и золотыми колосьями по краям.
Паша принялся засовывать грамоту за пазуху, а Костя – скручивать в трубку.
– Что вы делаете! – напустилась на них Варя. – Давайте-ка я подержу. – И она отобрала у ребят грамоты.
Наконец слово получил Федор Семенович.
Косте казалось, что, как только учитель расскажет о школьной бригаде, все колхозники очень обрадуются и скажут: «В добрый вам час!» – и, может быть, даже захлопают в ладоши. Но вышло не совсем так.
Первым после учителя подошел к столу дед Новоселов. Он налил из графина воды и залпом выпил ее. Потом отыскал глазами Костю с приятелями и показал им пальцем на переднюю скамейку:
– А ну-ка, лихая четверка, садись ближе. Поговорим!
Костя покосился на Федора Семеновича, спрашивая взглядом, как ему отнестись к очередной причуде старика. Учитель кивнул головой: ничего, мол, не поделаешь, надо послушаться.
Насупившиеся мальчики сели на скамью около стола президиума.
– Ребячья бригада при школе – затея, конечно, добрая, – заговорил Новоселов. – Только вот, опасаюсь, не справятся наши бесогоны. Пшеницу или там просо, может, они и вырастят, а в голове мало чего прибавится. Заботы да хлопоты, а учение потом да после… Вот и наплодят они в школе хвостов да грехов целый воз! А учение дело такое… Это не брод мелководный через речушку: скок-скок по камушкам, ног не замочил и уже на другом бережку. Учение – это вроде как матушка-Волга или Енисей-река. Тут и глубина, и ширина, и ключиворонки, и стремнины… Знай, плыви изо всех сил, режь волну, не захлебнись!.. А уж если переплыл – далеко шагать будешь!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107