Без особенных, впрочем, побудительных причин. Просто он считает, что март такой месяц, когда грешно сидеть на одном месте. И, отбившись от своей партии, бредет куда глаза глядят.
Впрочем, так кажется только непосвященным. А посвященные знают, что их товарищ тронулся в путь не зря.
Он ищет гряду.
Неизвестно почему, но крупный окунь в марте предпочитает выходить на каменную гряду. Видимо, здесь ему удобнее шевелить плавниками и таращить глаза, чем в любом другом месте. Вот он здесь и скапливается.
Однако если окунь находит расположенный глубоко под водой каменный барьер сравнительно легко, рыболову сделать это значительно трудней. Ведь он-то движется по льду, а не под ним! И рубит рыболов одну лунку за другой, пока не нащупает желанную окуневую стоянку.
Вообще март – месяц непрерывных, сплошных поисков. В марте рыболов ищет: русло впадающей в озеро речки, так как именно сюда, на свежую воду, устремляется плотва; затонувшую несколько лет назад баржу, около которой, по совершенно достоверным сведениям, ловятся особенно крупные налимы; глубокий омут с галечным песчаным дном, где можно почти наверняка нарваться на косяки судака.
И чаще всего находит.
Лишь рыбак, носящий почетное звание лещатника, придерживается иной тактики.
Не он ищет рыбу, а рыба его.
И тоже, как правило, находит.
Приходилось ли вам когда-нибудь видеть на озере или водохранилище одинокую, занесенную снегом палатку? В ней обитает лещатник.
Подойдите поближе и осторожно откиньте брезентовую полость, закрывающую вход в этот переносный коттедж на одну персону. Вашему взору представится удивительная картина.
Внутри палатки несколько лунок, а чаще всего и одна, напоминающая по форме луну на ущербе. Удобно оседлав раскладной стульчик, лещатник сидит над такой лункой и бдительно наблюдает за поплавками нескольких своих удочек.
Рядом с ним таганок, где тлеют жаркие древесные угли. На таганке кастрюля, и в ней что-то еле слышно булькает. Может быть, в кастрюле крепкий, ароматный чай, а то-и захваченные из дома пельмешки. От этого тихого булькания, от тепла, которое распространяет жаровня, создается полная иллюзия домашнего уюта.
Служба у лещатника долгая, потому-то он и устраивается с комфортом.
Секрет его успеха в прикорме. Прикорм опускает-ся на дно загодя, до начала ловли. Для этой цели есть специальное приспособление, сконструированное, впрочем, самим рыболовом. Ото конусообразная жестяная баночка с открывающимся дном. Когда привязанная к веревке баночка опускается вниз и ударяется о грунт, срабатывает несложный механизм. Дно открывается, и комок мелкого мотыля вываливается наружу. Теперь остается только ждать, пока лещ заметит шевелящихся ярко-красных мотыльков и подойдет к ним.
Иногда лещатник применяет прикорм иного рода, так называемую макуху. Но не ту, которую малоопытные новички покупают в магазинах и на складах комбикормов, а приготовленную по собственному разумению.
Еще в субботу рано утречком лещатник съездил на рынок и купил килограмм семечек подсолнуха. Вечером поджарил семечки, пропустил их через мясорубку, сдобрил манной крупой – и получил макуху совершенно невероятных кондиций. От такого пахучего ароматного прикорма лещ буквально обалдевает и, как говорят, валом валит.
Все эти уловки, вероятно, хорошо знакомы лещам. Потому что, едва забрезжит рассвет, они, разбившись на стаи, отправляются в поиск. Обходя стороной мормышечников, любителей ловли на жерлицы и блесны, лещи ищут милого их сердцу лещатника. Не может быть, рассуждают лещи, чтобы среди этой оравы совершенно никчемных людей не нашелся хотя бы один разумный человек, который всегда так вкусно готовит для них завтрак.
И повторяю, чаще всего они не обманываются в своих ожиданиях.
Ведя одинокое существование, лещатник постепенно утрачивает способность членораздельной речи, то есть дичает.
– Доброе утро, товарищ!
– Здравствуй.
– Ну как, клюет лещ?
– Угу.
– И много вы поймали?
– Трех.
– Извиняюсь, а какая у вас насадка?
– Тесто.
– И давно вы здесь ловите?
– Давно.
Больше одного слова зараз из лещатника не выдавишь, хоть ты тут тресни!
Правда, справедливости ради надо заметить, что в марте малоразговорчивым становится любой рыболов. Раз клев усиливается, тут уж не до разговоров. Ведь рыбная ловля, как и шахматы, требует большой сосредоточенности. Если хочешь с толком провести время, – сомкни уста.
Я знаю только одного человека, который совершенно игнорирует это правило. Для него поездка на рыбалку – прежде всего возможность всласть наговориться.
Вот сидим мы с ним недалеко от Шилова, район-ного центра Рязанской области, на знаменитой своими прожорливыми судаками заводи Оки. Егор Кузьмич пробивает лунку и больше для проформы, чем всерьез, делает несколько рывков блесной.
– Что-то не берет, – говорит он. – Пойду посмотрю, как у других.
И, небрежно бросив на лед удочку, шагает к виднеющимся вдали рыболовам. Можно не сомневаться, что до самого вечера он будет ходить от одной группы рыболовов к другой и, отчаянно жестикулируя, рассуждать на самые различные темы
Так что если вам доведется увидеть в группе молчаливых, сосредоточенных рыболовов человека, непрерывно размахивающего руками, можете не сомневаться: это Егор Кузьмич.
Впрочем, осуждать Егора Кузьмича за его пристрастие к разговорному жанру не стоит. Каждому – свое.
А март меж тем неторопливо катит дни, и один лучше другого. Многолюднее становится на водоемах, тяжелее ящики за плечами возвращающихся домой рыболовов.
И радуются они, что март, не в пример февралю, имеет тридцать один день.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34