Монах мрачно наблюдал за ним.
– Питер в колодках, Гильом выпорот, Мардж и Агнесса тоже – какое же наказание ожидает тебя?
– Думаю, я приму свою кару, добровольно отправившись в изгнание, – сказал Джайлс.
– Тебя не выпустят за ворота, – предупредил Амброз.
– Верно, – вздохнул Джайлс. – Монах может пройти свободно, в то время как честного человека останавливают из-за подозрений и предрассудков. Что ж, придется понести еще одно наказание. Одолжи мне твою мантию.
– Мою мантию? – воскликнул монах. – Да ты с ума сошел...
Тяжелый кулак врезался в пухлый подбородок, и монах с тихим вздохом осел на землю.
Несколько минут спустя скучающий стражник, забавлявшийся тем, что целился тухлым яйцом в неряшливую фигуру в колодках, увидел, как из конюшни появился человек в мантии и капюшоне и медленно двинулся через открытое пространство. Плечи его были устало опущены, голова склонена; лицо его было скрыто капюшоном.
Стражник поправил поношенный шлем и неуклюже шагнул к монаху.
– Да пребудет с тобой Господь, брат, – сказал он.
– Pax vobiscum, сын мой, – донесся тихий приглушенный ответ из глубины капюшона.
Стражник сочувственно покачал головой, глядя вслед монаху, направлявшемуся к боковым воротам.
– Бедный брат Амброз, – пробормотал стражник. – Он слишком близко к сердцу принимает грехи мира, сгибаясь под грузом тяжких преступлений человечества.
Он вздохнул и снова прицелился в угрюмую физиономию над колодками.

* * *

По голубой глади Средиземного моря тяжело двигалась торговая галера, неуклюжая и широкая. Квадратный парус безвольно свисал с единственной толстой мачты. Гребцы, сидевшие на скамьях по обеим сторонам средней палубы, налегали на длинные весла, словно машины, одновременно наклоняясь вперед и откидываясь назад. Из глубины корпуса доносился шум голосов, жалобные крики животных и запах конюшни и хлева. На юге подобно расплавленному сапфиру простиралась голубая вода. На севере однообразную картину нарушал возвышавшийся впереди остров, белые скалы которого были увенчаны темной зеленью. Вокруг царили достоинство, чистота и безмятежность, если не считать вонючей неуклюжей лохани. Переваливаясь с борта на борт, она тащилась по пенящейся воде, издавая звуки и запахи, кои свидетельствовали о присутствии здесь человека.
Внизу пассажиры средней палубы, усевшись среди своих узлов, готовили пищу на небольших жаровнях. Дым смешивался с запахами пота и чеснока. Слышалось ржание несчастных лошадей, зажатых в узком пространстве. Овцы, свиньи и куры добавляли к здешним запахам свой аромат.
Вскоре к бормотанию множества голосов под палубой добавились новые – членов экипажа и более состоятельных пассажиров, имевших места в каютах. Затем послышался голос самого капитана, резкий и раздраженный. Ему ответили – громко и хрипло, с акцентом.
Капитан-венецианец, пробираясь среди тюков с товаром, обнаружил на борту безбилетного, к тому же пьяного пассажира – толстого рыжеволосого человека в поношенной кожаной одежде. Он храпел меж бочек и, наверное, храпел бы еще очень долго, если б не возмущенный вопль капитана.
Последовала пылкая тирада на итальянском языке, смысл которой в конце концов свелся к требованию, чтобы чужак заплатил за свой проезд.
– Заплатить? – эхом отозвался незнакомец, проводя толстыми пальцами по нечесаным волосам. – Чем мне заплатить? Где я? Что это за корабль? Куда мы плывем?
– Это "Сан-Стефано", и он идет на Кипр из Палермо.
– Ах да, – пробормотал безбилетник. – Помню. Я поднялся на борт в Палермо... и прилег возле винной бочки между...
Капитан поспешно осмотрел бочку и с утроенной яростью завопил:
– Собака! Ты всю ее выпил!
– Как давно мы в море? – зевнув, невозмутимо спросил незнакомец.
– Достаточно долго, чтобы оказаться вдали от берега, – проворчал капитан. – Ах ты свинья, как ты мог проваляться пьяным все это время...
– Неудивительно, что в брюхе у меня пусто, – вздохнул чужак. – Я лежал среди тюков, а когда проснулся, пил, пока не заснул снова. Хм-м!
– Деньги! – потребовал итальянец. – Плати золотом за проезд!
– Золотом! – фыркнул в ответ незнакомец. – У меня и медяка нет.
– Тогда отправишься за борт, – мрачно пообещал капитан. – Для нищих на "Сан-Стефано" нет места.
Чужак воинственно засопел и схватился за меч.
– Выбросить меня за борт? Тому не бывать пока Джайлс Хобсон в состоянии держать оружие! Свободнорожденный англичанин ничем не хуже любого итальянца в бархатных штанах. Зови своих забияк и увидишь, как я пущу им кровь!
С палубы донесся громкий испуганный крик:
– Впереди по правому борту галеры! Сарацины!
Капитан взвыл, и лицо его приобрело пепельный оттенок. Тут же забыв о своем споре с безбилетником, он развернулся и кинулся на верхнюю палубу. Джайлс Хобсон последовал за ним, по пути обозревая встревоженные коричневые лица гребцов и перепуганные физиономии пассажиров – латинских священников, торговцев и паломников. Проследив за их взглядом, он увидел три длинные низкие галеры, которые стремительно мчались к ним по голубой глади. Люди на "Сан-Стефано" уже слышали звон цимбал и видели развевавшиеся на верхушках мачт флаги. Весла погружались в голубую воду и поднимались над ней, блестя серебром.
– Развернуть корабль к острову! – закричал капитан. – Если сумеем добраться до него, то сможем укрыться и спасти свои жизни. Корабль потерян, и весь груз тоже! Святые угодники, спасите меня! – Он со стоном воздел руки к небу – не столько от страха, сколько от жадности.
"Сан-Стефано" неуклюже накренился и вперевалку двинулся в сторону освещенных солнцем белых скал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14