Он потащил меня в ближайшую харчевню. У меня тоже с утра ничего не было во рту, и, хотя есть не хотелось, я заказал себе лапшу в корзинке. А мой смертоносный приятель, несмотря на жару, взял суп с лапшой и засыпал в него огромное количество красного перца. Ел он страшно медленно, смакуя каждую лапшинку, и так увлекся, что не замечал мух, ползавших по его лицу. Это было еще более мерзко, чем его откровения о способах убийства.По телевизору объявили пять часов. Шпион сейчас же вскочил и, оглянувшись по сторонам, сказал: «В пять часов я должен позвонить и узнать, куда вас сегодня везти…»С обеспокоенным лицом он помчался к телефону в углу и схватил трубку. Кажется, ему ответили немедленно. Он произнес несколько слов, покивал, затем повесил трубку и вернулся. На лице его было написано облегчение.— Господа уже собрались и просят пожаловать незамедлительно, — сказал он.— Куда?— Как куда? С вами же договорились… что я зайду за вами после пяти…Так вот кого мое второе «я» посылает за мной! Этот субъект должен доставить меня в пресловутую комиссию питомника подводных людей. Значит, он тоже из них. Как все это, оказывается, просто и в то же время сложно. И каким все это кажется сложным и в то же время необыкновенно простым.— А кому ты сейчас звонил?— Господину Ёрики.— Ёрики! При чем здесь Ёрики? Какое он-то имеет отношение к этой комиссии?— Не знаю…— А куда ехать, ты знаешь?— Так точно.Я первым выскочил из харчевни и тут же поймал такси. Сейчас, наконец, замкнется кольцо загадок, я увижу охотника, который ставит ловушки, доберусь до ствола, который скрыт за ветвями. Заплачу, что я должен, но и вы, господа, вернете, что должны мне, затем мы подведем итог и посмотрим. Я не думал о том, что моя рубашка измята, а на ногах у меня гэта, что в кармане моем осталось всего тридцать иен. Там Ёрики, за такси пусть платит он.Мой провожатый, как и подобает специалисту по убийствам, хорошо знал город. Он командует шоферу сворачивать то налево, то направо, словно нарочно выбирая самые глухие и узкие переулки. Но едем мы, кажется, не в ту сторону, куда я предполагал, не к строительному участку, и мало-помалу меня охватывает беспокойство. Вскоре мы выезжаем на знакомую улицу. Вот трамвайная линия, вдоль которой я прохожу по утрам и по вечерам. Мой провожатый хлопает шофера по плечу: «У табачной лавочки сверни и — направо, к белой ограде…»— Что за дурацкие шутки? — растерянно сказал я. — Это же филиал ЦНИИСТа, моя лаборатория.— Так точно, — отозвался шпион, отодвигаясь, чтобы дать мне выйти. — Так приказал Ёрики-сан…Возражать и спорить не имело смысла. Я вышел и спросил вахтера. Все правильно, ответил вахтер, никакой ошибки нет, все уже собрались и ждут сэнсэя. Мой провожатый удовлетворенно закивал и стал поглаживать подбородок.— В какой комнате?— На втором этаже, в машинном зале.В окнах второго этажа отражались закатные облака, стекла слепо отсвечивали белым блеском. Я попросил вахтера расплатиться за такси и пошел через двор. На полпути я обернулся. Вахтер испуганно глядел на мои гэта. А господин убийца неподвижно стоял рядом с ним, опустив длинные руки и улыбаясь.У входа я переобулся в дзори, предназначенные для посетителей.На первом этаже я заглянул в отдел обработки материалов. Неутомимый Кимура и его четверо молодых помощников методично и упорно рассортировывали и кодировали горы всевозможных данных, которые когда-нибудь для чего-нибудь могут пригодиться. Этот отдел можно назвать кухней для машины-предсказателя. Работа здесь монотонная, но требует большой точности, признает только факты, и никого здесь не волнует, идет эта пища машине на пользу или во вред. Говоря по правде, такая работа нравится мне больше всего. В отделе информации было пусто.В коридоре второго этажа с его единственным окном было уже темно. Я прислушался, но ничего не услышал, кроме заглушенного уличного шума. Я осторожно подкрался к двери машинного зала и заглянул в замочную скважину, но ее заслоняла чья-то спина.Я взялся за дверную ручку, быстро повторяя в уме то, что собирался сказать.(«Кто вы такие?!. Кто вам разрешил?» Возможно, вы какая-то комиссия, но я не могу предоставлять этот зал сборищу, о котором впервые слышу. Во-первых, машина-предсказатель находится под строжайшим контролем правительства. Даже я сам обязан докладывать о своей работе с нею. Итак, прошу дать мне объяснение. Я не могу допускать своеволия. Не знаю, господа, какие у вас права, но здесь, во всяком случае, за все отвечаю я…»)И я, предвкушая эффект этой речи, распахнул дверь. Ледяной ветер пахнул мне в лицо, ожег глаза. И я замер, не в силах произнести ни слова. Все было совсем не так, как я ожидал.Это я был таким, каким меня здесь ожидали увидеть. Четверо мужчин и одна женщина, улыбаясь, смотрели на меня. И я знал их всех, слишком хорошо знал. И все они были совершенно спокойны.Слева за столом сидели господин Ямамото и Кацуко Вада… Напротив, между двумя блоками машины, стоял Ёрики… Можно было примириться и с тем, что тут же в углу оказался Соба, эта верная тень Ёрики… Но справа у телеэкрана я увидел еще Томоясу из комиссии по программированию! Это меня доконало. Я-то, разиня, считал Томоясу простым винтиком казенного механизма!..Куда ни шло, если фигура злодея возникает перед тобой из мрака неизвестности. Гораздо страшнее обнаружить, что ты жил с ним бок о бок и ни о чем не подозревал. Я был ошеломлен, я понятия не имел, как нужно держаться. Мелькнула мысль, что самый ужасный из призраков — это чуть измененный лик хорошо знакомого человека…— Мы вас ждали, — произносит Ёрики.Он делает шаг вперед и жестом предлагает мне занять место в пустом пространстве посередине зала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61