Одним промахом больше, одним меньше… Он ведь всего-навсего телохранитель, зачем же ей перед ним притворяться?.. Он обязан повсюду сопровождать ее, это его работа. Вот в древности хозяйки никогда не стеснялись своих рабов, даже любимчики-животные были для них более одушевленными существами, чем слуги. Пусть и он будет в курсе, ей от этого не холодно и не жарко. Ведь не хочется же Ренате понравиться ему!.. И вот здесь, именно здесь, девушка обнаружила натяжку. Хочется, вот именно, что хочется. И оттого, что он такой…ну, какой есть – закрытый, сильный духом, удерживающий дистанцию, с чувством собственного достоинства – ей хочется покорить его еще больше. Да ладно! Конечно, из спортивного интереса! Ни один мужчина не достоин того, чтобы его держали за человека. Все они – грубые животные, в душе презирающие женщин, которые по сравнению с ними более тонкие, более умные и более хитрые. Только за эти отличия и за физическую слабость. Да, да, да… Это именно так, и что у нее за сомнения?! Не достоин, не дос…
Её пальцы невольно коснулись щеки Саши. Конечно, не достоин! Но было бы забавно увидеть именно его у своих ног, побежденного, покоренного!.. Только так, не иначе… Очнись, Рената! Когда ты стала самодуром?..
Она запустила пальцы в его волосы, пропахшие дымом костра.
Но тот древний запах бередил душу и не исчезал до конца… Рената вдохнула его и невольно поцеловала прихваченную и лежавшую в ладони прядь Сашиных волос.
Телохранитель почти не дышал, настолько крепок был его сон. Девушка скользнула губами по его щеке, зорко следя, чтобы он не проснулся.
– Ты странный… – шепнула она. – Но все равно ты – самый лучший… Тогда, у реки, когда мы танцевали, я не солгала тебе… Ты – самый лучший… И… кажется, я запуталась… Уже и не знаю, что правильно, а что – нет…
Рената пристроилась рядом с ним, осторожно положила его руку себе на талию и склонила голову на сгиб локтя. С ним так спокойно…
Сашино лицо было совсем близко, каждая черточка видна. Он не брюнет, поэтому несколько дней без бритья не слишком портят его внешность. Но на щеке – морщина, ее не было еще неделю назад, как и нескольких седых волосков у виска. Только лоб остался гладким… Она водила пальцами по его коже. Правильные, почти точеные черты – но мертвенная бледность… Саша чуть-чуть улыбнулся во сне, и Рената приблизила губы к его рту. Нет, не хмель вызвал вчера у нее ту нестерпимую, томную боль в бедрах и животе: сейчас, в здравом уме, она ощущала то же самое. Да, это звериное чувство, ну и что? Да, всего-навсего к телохранителю… Ну и что?! Только не просыпайся! Ты такой хороший, когда спишь!.. Рената почти коснулась его губ, как вдруг, разрываясь, затрезвонил телефон.
Одним прыжком девушка оказалась в другом конце номера. Не открывая глаз, Саша протянул руку и снял трубку, но ни слова не сказал. Рената отчетливо услышала мужской голос (иногда такое случается):
– Я хотел бы поговорить с госпожой Сокольниковой! – произнесли на том конце.
Телохранитель распахнул глаза и подобрался.
– Вы ошиблись номером.
– Не кладите трубку. Сокольникова, или как там её? – Гроссман? – находится в номере. Дайте мне её.
– Кто это говорит?
Мужчина засмеялся:
– Ну, допустим, доброжелатель. Передайте трубку Сокольниковой…
Саша притянул Ренату к себе и дал ей трубку, так, чтобы вместе с нею слышать, что там скажут. Девушка взяла ее дрожащей рукой:
– Да, алё? – почти шепнула она.
– Рената Александровна? Нам с вами нужно встретиться. Пока вы не отделаетесь от этой штуки, они от вас не отстанут. Гарантируем вам «крышу»
– если мы с вами договоримся, конечно.
– А что я должна сделать?
– Вы передадите это моим людям. Взамен – надежное прикрытие и, возможно, хорошая сумма…
– Взамен на что?
– Но вы только вдумайтесь, Рената Александровна! У вас с нею одни проблемы, зачем они вам? Мы вам поможем избавиться от них. Можно сказать, нам вас чисто по-человечески жалко. Ведь вы достойны лучшей участи. Через полчаса на Карпухином Валу, это улица с подлежащим сносу домом – большим таким, заметным… И сделайте что-нибудь с вашей машиной, она слишком режет глаз…
– Да что вы… – переспросила было Рената, но почувствовала пустоту, а затем из этого вакуума вырвались отрывистые гудки. – Бросил трубку…
Саша поднялся. Рената опустила трубку на рычаги и ссутулилась над коленями:
– Ничего не понимаю… Бред… Дурацкий сон… Или я – идиотка, или это какой-то дикий розыгрыш…
Не слушая её болтовню, телохранитель натягивал пиджак.
– Я никогда еще не была в таком положении…
– Мы будем играть в «Никогда» или поедем на Карпухин Вал?!
– негромко, но вызывающе и хлестко прикрикнул он.
Рената испуганно примолкла и вытаращилась на него. Саша шагнул к ней, сложил ладони, затем, как бы извиняясь за грубость, мягко коснулся ее плеч:
– Рената… – он заглянул в глаза девушки. – Ладно?..
Она быстро кивнула. Больше ни о чем не спрашивая, телохранитель взял ее за руку и повел за собой.
– Я… я… я… – она, заикаясь, еще раз пять повторила это личное местоимение. – Я только сейчас подумала: может быть, мы не можем дозвониться до моего бывшего именно потому, что они раньше нас добрались до него?..
– Вполне возможно, – холодно отозвался Саша, отключая «сигналку». – Но, как мне кажется, ты в траур не оденешься и панихиду заказывать не станешь… Да, с машиной этой надо что-то делать… Она слишком побита, слишком бросается в глаза… Это все равно, что разъезжать по стране в торте размером с капитальный гараж…
– А может, на самолете нас уже давно взорвали, а на поезде – отправили под откос? А так мы еще живы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81