ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
красоте – злословие; учености – бедность. И таков был противовес, что каждый говорил:
– Мне еще повезло, надо быть довольным!
– На двух чашах весов, – продолжала Фортуна, – Природа и я. По происхождению мы равны: она тянет в одну сторону, я – в другую; она покровительствует умному, я – глупому; она – красивой, я – некрасивой; действуя ей вопреки, я уравновешиваю ее дары.
– Все это превосходно, – возразил солдат, – но почему бы тебе не быть хоть в чем-то одном постоянной, почему ты что ни день меняешься? Велик ли толк от такой изменчивости?
– Вот как! Счастливчикам хотелось бы еще кой-чего! – отвечала Фортуна. – Ну ясно, чтобы благами всегда наслаждались одни и те же, чтобы никогда не приходил черед несчастливцам! Вот этого-то я и не допущу ни за что! Эй, Время, верти колесо! Оборот, еще оборот, без остановок. Пусть падают гордецы, пусть возносятся смиренные! Всем свой черед! Да познают одни, что такое скорбь, а другие – что такое радость. Ежели власть имущие, на тронах восседающие, меня Изменчивой именующие, сие разумея, не образумятся, ежели никто из них и не думает о завтрашнем дне, презирая нижестоящих, сокрушая бессильных, – что бы они творили, твердо зная, что перемен не будет? Эй, Время, верти колесо! Ежели и теперь богачам да заправилам нет препон, что сталось бы, кабы они уверились, что их счастью не будет конца? Вот это было бы ужасно! Эй, Время, верти колесо, дабы для каждого пробил час прозрения, ибо ничто не вечно, кроме добродетели.
Тут Солдат уже не нашелся что возразить и, оборотясь к студенту, сказал:
– Вы-то, ученые, больше всех на Фортуну сатиры сочиняете, почему ж теперь молчите? Скажите что-нибудь, пришло время говорить начистоту.
Студент признался, что он вовсе не ученый, а просто синекуру хотел выпросить.
– Да, знаю, – сказала Фортуна, – больше всех обо мне злословят ученые – чем и доказывают, что и впрямь ученые.
Все возмутились, слыша такие слова.
– Сейчас я вам растолкую, – молвила Фортуна. – Дурно они обо мне говорят не потому, что так думают, но дабы внушить это черни и в страхе держать гордецов; я – бука для сильных мира сего, мною их пугают. Страшитесь, богачи, трепещите, счастливцы, озирайтесь, владыки, обуздывайте себя все. И в одном признаюсь вам,: истинные мудрецы, люди прозорливые и добродетельные, сильнее самой судьбы. Зато я забочусь, чтобы они не разжирели, не уснули; щегла в клетке ежели кормить досыта, петь не будет. Но хотите убедиться, что и они умеют быть счастливыми? Эй, внесите сюда мой стол!
Стол был круглый и вмещал все века. Посредине красовались все земные блага – скипетры, тиары, короны, митры, жезлы, лавры, пурпур, кардинальские шапки, ордена, мантии, галуны, золото, серебро, драгоценности – все это лежало горой на роскошной скатерти. Фортуна велела созвать искателей счастья – сиречь, всех жителей земли, ибо кто его не желает? Кольцом обступили они огромный стол, и, когда все собрались, Фортуна молвила:
– О, смертные, все блага сии – для вас. Вперед! Старайтесь сами завладеть, я не желаю распределять, дабы на меня не жаловались. Каждый выбирай что хочешь и бери что можешь.
Подала она знак, и вмиг все протянули руки, изо всех сил тянулись заполучить желаемое, да никто достать не мог. Один, казалось, вот-вот схватит митру, хоть достоин был ее куда меньше, нежели генеральный викарий, какой-нибудь доктор Сала ; всю жизнь гонялся за нею тот претендент, да так и не сумел ухватить, с благим сим желанием и умер. Другой подпрыгивал за золоченым ключом, и сам извелся и других извел, но ключ был с зубцами и в руки ему не дался. Иные тянулись за красной шапкой , и им давали по шапке. Тот вздыхал и изнывал по жезлу – и сразила его пуля, предав в объятия костлявой. Были такие, что пробивались из самых задних рядов, и нередко в обход да крюком, затем делали отчаянный скачок за желаемым и – оставались ни с чем. Некая важная персона исподтишка тянулась за короной – надоело, видите ли, быть государем запасным , – но надежды не сбылись. Тут явился великан , сущая крепость, из костей сооруженная, не говоря уже о плоти: никого и взглядом не удостаивая, он надо всеми посмеивался.
– Ого, вот этот все заграбастает, – говорили вокруг, – у него же сто лап.
Поднял великан руку – ну прямо мачта! Куча благ Фортуны заколебалась, немало из нее он хватанул, что мог выдернул, зацепил даже корону, но завладеть ею не сумел и, разъярясь, принялся бранить и проклинать Фортуну. Прочие подбирались к столу то с одного, то с другого бока, лезли напролом, хватали – но тщетно.
– Нет ли здесь мудреца? – крикнула Фортуна. – Пусть попробует свои силы хоть один разумный.
Тотчас вышел вперед человечек невысокого роста – долговязые редко бывают умны. Все, на него глядя, расхохотались:
– Неужто карлику удастся то, что великаны не осилили?
А он с небрежным видом, не торопясь и не суетясь, не убиваясь и не убивая, ухватился за край скатерти и потянул ее к себе вместе со всеми благами Фортуны. Народ вокруг зашумел в восторге, а Фортуна молвила:
– А вот сейчас увидите торжество мудрости.
Завладев всеми благами, став их хозяином, мудрец, пробуя и взвешивая каждое, не взял ни корону, ни тиару, ни кардинальскую шапку, ни митру, но выбрал золотую середину, в ней одной полагая блаженство. Глядя на это, подошел к нему солдат и попросил дать из кучи какой-нибудь жезл. Придворный попросил должность. Мудрец спросил, желает ли он быть камергером.
– Камеры не хочу, – отвечал тот. – Лучше к столу.
Но должного стола не нашлось, стол был липовый. Предложили ему место командира лейб-гвардии, он тоже отказался – это, мол, длялюбителей щелчки получать, шуму много, толку мало.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244
– Мне еще повезло, надо быть довольным!
– На двух чашах весов, – продолжала Фортуна, – Природа и я. По происхождению мы равны: она тянет в одну сторону, я – в другую; она покровительствует умному, я – глупому; она – красивой, я – некрасивой; действуя ей вопреки, я уравновешиваю ее дары.
– Все это превосходно, – возразил солдат, – но почему бы тебе не быть хоть в чем-то одном постоянной, почему ты что ни день меняешься? Велик ли толк от такой изменчивости?
– Вот как! Счастливчикам хотелось бы еще кой-чего! – отвечала Фортуна. – Ну ясно, чтобы благами всегда наслаждались одни и те же, чтобы никогда не приходил черед несчастливцам! Вот этого-то я и не допущу ни за что! Эй, Время, верти колесо! Оборот, еще оборот, без остановок. Пусть падают гордецы, пусть возносятся смиренные! Всем свой черед! Да познают одни, что такое скорбь, а другие – что такое радость. Ежели власть имущие, на тронах восседающие, меня Изменчивой именующие, сие разумея, не образумятся, ежели никто из них и не думает о завтрашнем дне, презирая нижестоящих, сокрушая бессильных, – что бы они творили, твердо зная, что перемен не будет? Эй, Время, верти колесо! Ежели и теперь богачам да заправилам нет препон, что сталось бы, кабы они уверились, что их счастью не будет конца? Вот это было бы ужасно! Эй, Время, верти колесо, дабы для каждого пробил час прозрения, ибо ничто не вечно, кроме добродетели.
Тут Солдат уже не нашелся что возразить и, оборотясь к студенту, сказал:
– Вы-то, ученые, больше всех на Фортуну сатиры сочиняете, почему ж теперь молчите? Скажите что-нибудь, пришло время говорить начистоту.
Студент признался, что он вовсе не ученый, а просто синекуру хотел выпросить.
– Да, знаю, – сказала Фортуна, – больше всех обо мне злословят ученые – чем и доказывают, что и впрямь ученые.
Все возмутились, слыша такие слова.
– Сейчас я вам растолкую, – молвила Фортуна. – Дурно они обо мне говорят не потому, что так думают, но дабы внушить это черни и в страхе держать гордецов; я – бука для сильных мира сего, мною их пугают. Страшитесь, богачи, трепещите, счастливцы, озирайтесь, владыки, обуздывайте себя все. И в одном признаюсь вам,: истинные мудрецы, люди прозорливые и добродетельные, сильнее самой судьбы. Зато я забочусь, чтобы они не разжирели, не уснули; щегла в клетке ежели кормить досыта, петь не будет. Но хотите убедиться, что и они умеют быть счастливыми? Эй, внесите сюда мой стол!
Стол был круглый и вмещал все века. Посредине красовались все земные блага – скипетры, тиары, короны, митры, жезлы, лавры, пурпур, кардинальские шапки, ордена, мантии, галуны, золото, серебро, драгоценности – все это лежало горой на роскошной скатерти. Фортуна велела созвать искателей счастья – сиречь, всех жителей земли, ибо кто его не желает? Кольцом обступили они огромный стол, и, когда все собрались, Фортуна молвила:
– О, смертные, все блага сии – для вас. Вперед! Старайтесь сами завладеть, я не желаю распределять, дабы на меня не жаловались. Каждый выбирай что хочешь и бери что можешь.
Подала она знак, и вмиг все протянули руки, изо всех сил тянулись заполучить желаемое, да никто достать не мог. Один, казалось, вот-вот схватит митру, хоть достоин был ее куда меньше, нежели генеральный викарий, какой-нибудь доктор Сала ; всю жизнь гонялся за нею тот претендент, да так и не сумел ухватить, с благим сим желанием и умер. Другой подпрыгивал за золоченым ключом, и сам извелся и других извел, но ключ был с зубцами и в руки ему не дался. Иные тянулись за красной шапкой , и им давали по шапке. Тот вздыхал и изнывал по жезлу – и сразила его пуля, предав в объятия костлявой. Были такие, что пробивались из самых задних рядов, и нередко в обход да крюком, затем делали отчаянный скачок за желаемым и – оставались ни с чем. Некая важная персона исподтишка тянулась за короной – надоело, видите ли, быть государем запасным , – но надежды не сбылись. Тут явился великан , сущая крепость, из костей сооруженная, не говоря уже о плоти: никого и взглядом не удостаивая, он надо всеми посмеивался.
– Ого, вот этот все заграбастает, – говорили вокруг, – у него же сто лап.
Поднял великан руку – ну прямо мачта! Куча благ Фортуны заколебалась, немало из нее он хватанул, что мог выдернул, зацепил даже корону, но завладеть ею не сумел и, разъярясь, принялся бранить и проклинать Фортуну. Прочие подбирались к столу то с одного, то с другого бока, лезли напролом, хватали – но тщетно.
– Нет ли здесь мудреца? – крикнула Фортуна. – Пусть попробует свои силы хоть один разумный.
Тотчас вышел вперед человечек невысокого роста – долговязые редко бывают умны. Все, на него глядя, расхохотались:
– Неужто карлику удастся то, что великаны не осилили?
А он с небрежным видом, не торопясь и не суетясь, не убиваясь и не убивая, ухватился за край скатерти и потянул ее к себе вместе со всеми благами Фортуны. Народ вокруг зашумел в восторге, а Фортуна молвила:
– А вот сейчас увидите торжество мудрости.
Завладев всеми благами, став их хозяином, мудрец, пробуя и взвешивая каждое, не взял ни корону, ни тиару, ни кардинальскую шапку, ни митру, но выбрал золотую середину, в ней одной полагая блаженство. Глядя на это, подошел к нему солдат и попросил дать из кучи какой-нибудь жезл. Придворный попросил должность. Мудрец спросил, желает ли он быть камергером.
– Камеры не хочу, – отвечал тот. – Лучше к столу.
Но должного стола не нашлось, стол был липовый. Предложили ему место командира лейб-гвардии, он тоже отказался – это, мол, длялюбителей щелчки получать, шуму много, толку мало.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244