Гонсалес прав – это не так уж страшно.
Возражать я не стал. А что если действительно подать заявление? Как говорится, попытка не пытка. Вот поднимется переполох, когда узнают, кто я такой! Небось, до самых верхов дойдёт. Я представил себе закрытое заседание правительства, на котором рассматривают вопрос о моём приёме на службу, и мне стало так горько и смешно, что я захохотал, давясь слезами.
Элис смотрела на меня с жалостью и сочувствием.
– У тебя стресс, Саша. Тебе нужна разрядка. Хочешь, я приглашу Сью и Грету? Недавно я звонила им. Они намекнули, что не прочь нагрянуть в гости.
Сью и Грета были подружки-бисексуалки. Когда они приходили к нам, мы обычно бросали жребий, чтобы определить, кто из них достанется Элис, а кто – мне. Групповух Элис принципиально не признавала. Я, впрочем, тоже.
– А чего? – пожал я плечами. – Пусть приходят. Только чур без подбрасывания монет. Я хочу Грету.
– Хочешь – получишь, – сказала Элис, доставая свой телефон.

3

Два дня спустя я уже созрел для того, чтобы попытать счастья в военном флоте. Чем чёрт не шутит, а вдруг меня возьмут. Дабы в очередной раз продемонстрировать свои гуманные принципы и показать, что дети не отвечают за грехи отцов. Правда, служба мне мёдом не покажется. Придется ох как повкалывать, чтобы пробиться из прапорщиков в мичманы. О суб-лейтенантском звании и говорить нечего. Но это не беда – через два года я смогу уволиться и поступить штатным пилотом на какое-нибудь гражданское судно. А потом – Астроэкспедиция...
Утром того решающего дня я от волнения проснулся в полседьмого – как привык во время учёбы. Но усилием воли я заставил себя снова заснуть. Нет уж, дудки, думал я, не побегу туда спозаранку. Солидно приду в полдень, заполню без спешки все бланки, вручу их дежурному офицеру и не стану дожидаться ответа, а сразу вернусь домой. Пусть звонят, если что.
Я дрыхнул до полдесятого, когда меня разбудила Элис.
– Вставай, соня, – говорила она, тряся меня за плечо. – Тебе пришло письмо.
Я выбрался из постели и, всё ещё сонный, двинулся к своему терминалу.
– Да нет же! – сказала Элис. – Не здесь. Это что-то официальное. Оно поступило на домашний видеофон.
Остатки моего сна мигом улетучились.
– Откуда?
– Не знаю, я не вскрывала его. Ведь оно адресовано тебе.
Я галопом выбежал в гостиную. Комнату наполнял мелодичный перезвон, а на большом встроенном в стену экране светилась надпись: «Получено письмо высокой важности. Адресат – Александр Вильчинский».
Несколько секунд я медлил в нерешительности. Это не могло быть чем-то банальным и бесполезным, вроде очередного рекламного ролика. За пометки повышенной важности или срочности распространителей рекламы сурово наказывали. Неужели в одной из компаний, куда я обращался, передумали? Может, Гонсалес сумел убедить своих боссов сделать для меня исключение?.. А впрочем, к чему гадать!
– Вскрыть письмо, – распорядился я, подступая вплотную к видеофону.
На экране появился текст, а из щели принтера выскользнула распечатка.
Нет, это было не от «Интерстара». И не от любой другой гражданской космической компании. Это...
Стоявшая рядом со мной Элис изумлённо ахнула. Я невнятно выругался и снова пробежал взглядом несколько строк на экране. Потом уставился на распечатку, как будто там могло быть что-то другое.
– Слушай, Элис, – произнёс я взволнованно. – Я правильно понимаю, что здесь написано?
– Если ты понял это так, что к часу дня тебе предлагают явиться в штаб Астроэкспедиции для собеседования, то всё верно.
– А собеседование проводится перед приёмом на службу. Вернее, чтобы решить, принимать ли кандидата на службу. Или у этого слова есть ещё и другое значение, о котором я не знаю?
Элис мотнула головой:
– В данном контексте все другие значения отпадают.
– Но этого быть не может! В Астроэкспедицию берут только опытных лётчиков. И вообще, я не обращался туда. Здесь какая-то ошибка. Может, кто-то пошутил и подал от моего имени заявление, указав неверные данные? Может, ты...
– Я этого не делала! – с негодованием перебила меня Элис. – Я бы никогда не стала так зло шутить над тобой. И хватит стоять с разинутым ртом. Приведи себя в порядок, позавтракай и езжай в штаб. Даже если это ошибка или чей-то розыгрыш, тебя там не расстреляют. – Она помолчала. – Кстати, сегодня мне решительно нечего делать. Если ты не против, я поеду с тобой. Просто так, в качастве группы поддержки.
Я не возражал.

4

Астрополис был транспортным центром Октавии, её звёздными вратами, и вокруг него располагались все крупнейшие космопорты планеты. Главная база Эриданского Астроэкспедиционного Корпуса находилась в двухстах километрах от города, и мы с Элис добрались туда на скоростной линии подземки. Дорога заняла вдвое больше времени, чем на флайере, зато отпадала проблема с парковкой, что было немаловажно.
Элис осталась дожидаться меня в сквере возле штаба, а я направился к зданию и предъявил на контрольном посту при входе своё удостоверение. Дежурная в форме старшего сержанта нашла моё имя в списке и выдала мне временный пропуск.
– Кабинет «5-114», – сообщила она. – Пятый этаж.
– Спасибо, мэм, – ответил я.
Воспользовавшись лифтом, я поднялся на пятый этаж, где без труда разыскал дверь под номером «5-114», на которой висела табличка «Капитан И. Павлов». И больше ничего.
«Собака Павлова», – всплыла у меня в голове тривиальная ассоциация. В колледже моей сопутствующей специальностью была биология.
Я нажал кнопку звонка, и почти сразу из дверного динамика послышалось ворчание:
– Входите.
Я вошёл и осмотрелся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18