Пусть мир царит здесь, как он царит в Сицилии!
Пьетро был снедаем желанием поговорить с императором, расспросить его об Элайн, но у него не было такой возможности. Сразу же после пира они отправились в поездку по городу, предводительствуемые куади. Они проехали по Виа Долороза к стене, ограждающий Иерусалимский храм, а затем к мечети Аль Акса.
Пьетро подумал, что Фридрих несколько преувеличивает свои восторги, но это была дипломатия, в которой император был великим мастером. Пьетро должен был признать, что мечеть Аль Акса заслуживает всяческих похвал. Тонкие колонны, воздвигнутые первыми крестоносцами, стояли нетронутые. Фридрих показал пример своим рыцарям, последовав обычаю и сняв обувь. Потом он взошел на мраморную кафедру, с которой хаджи наставляют правоверных.
Пьетро увидел, как лицо Фридриха вдруг покраснело от гнева. Он рванулся вниз по ступенькам к входу. Там стоял христианский священник с Библией в руках и просил у рыцарей подаяния.
Фридрих одним ударом свалил его на землю и, стоя над ним, заревел:
– Ах ты, ехидна! Разве ты не знаешь, что даже мы здесь только вассалы султана аль Камнла? Никто из вас не должен нарушать границы участков, отведенных для ваших церквей!
Вечером они вернулись в дом Шамсутдина, и Фридрих поднялся по лестнице на крышу, чтобы послушать, как муэдзин сзывает правоверных к молитве. Пьетро и Герман сопровождали его, и втроем они долго стояли там в ожидании.
Фридрих обернулся к Пьетро.
– Приведи сюда куади, – приказал он.
Когда Шамсутдин появился, Фридрих прямо спросил его:
– Почему не слышно муэдзинов?
– Я, твой раб, запретил им, – зашептал куаид, – из боязни, что это может не понравиться нашему высокому гостю.
– Ты поступил неправильно, – мягко сказал Фридрих. – Не следует ради меня отменять ваши обычаи. Даже в моей стране ты можешь услышать, как муэдзины сзывают на молитву. И никто им этого не запрещает.
Только ночью Пьетро получил возможность поговорить с Фридрихом.
– Конечно, я заберу тебя в Италию, – сказал Фридрих. – Ты должен зачать сыновей, чтобы соблюсти совпадения наших жизней.
Пьетро покачал головой. Он не в силах был произнести ни слова.
– А как Элайн? – прошептал он наконец.
– Она здорова, хотя ей и очень не хватает тебя. Я посетил Хеллемарк, и она самым наилучшим образом принимала меня. Я даже начал разговор о том, чтобы найти ей нового мужа, но она просила меня не делать этого. Она сказала, что ей достаточно того, что она дважды овдовела.
– Слава Богу! – отозвался Пьетро.
Заметив, как взволнован Пьетро, Фридрих сменил тему и завел разговор о своих делах.
Однако их вскоре прервали. Пришел слуга куаид с почтовым голубем в руках.
Фридрих вынул послание, прочитал и передал Пьетро.
Послание было от аль Камила. Покушение на его жизнь пытались совершить, но он спасся благодаря предупреждению. Убийца скрылся в пустыне. Султан выражал опасение, что, потерпев неудачу в Наблусе, федаины направятся в Иерусалим и постараются убить Фридриха…
Фридрих посмотрел на Пьетро, тот покачал головой.
– Султан ошибается, – сказал он. – Эти одурманенные убийцы не способны думать. Я готов держать пари, что он притаился около Наблуса и будет искать новой возможности. – Глядя на императора, он помолчал и спросил: – Мой господин, могу ли я попросить о благодеянии?
Фридрих кивнул.
– Отпустите меня, чтобы я мог найти этого человека. Он был моим рабом, преданным, достойным слугой, и я к нему хорошо относился. Я попробую взять его живым, чтобы какой-нибудь ученый лекарь вернул ему разум.
– Решено, – весело сказал Фридрих. – Более того, я сам поеду с тобой и возьму сотню рыцарей. Я многим обязан султану. И вообще, я устал от торжеств. День или два скачки развеют меня. Пойди скажи Герману, чтобы он готовил людей.
Через два дня они отказались от поисков. Искать человека в пустыне все равно что пытаться найти какую-то определенную песчинку. Но, повинуясь неожиданному импульсу, Фридрих решил ехать в Наблус, чтобы посетить аль Камила. Оба правителя часто переписывались, но никогда еще не встречались.
Пьетро ехал позади Фридриха, думая о бедном Абдулле, который сейчас умирает от голода и жажды в пустыне, когда в толпе, собравшейся на улице Наблуса – и глазеющей на них, – он заметил нечто необычное. Вглядевшись пристальнее, он понял, что привлекло его внимание. Молодой человек, одетый во все белое, с ярко-красным поясом, за который были заткнуты два кривых кинжала. Лицо человека, со странно мерцающими глазами, показалось Пьетро знакомым.
Нервы Пьетро напряглись. Он выехал из процессии. Но даже оказавшись почти рядом с человеком, он все еще сомневался.
Человек этот действительно был похож на Абдуллу. Но не совсем. Во-первых, он был чисто выбрит, что, конечно, нетрудно было осуществить, но различие заключалось не только в этом. Пьетро вернулся обратно в конный строй.
Белые одежды. Красный пояс. Два кинжала. Красные туфли… Во всех этих деталях было что-то дьявольски знакомое…
Пьетро вновь обернулся. Юноша выскочил из толпы и бежал наперерез лошади Фридриха с двумя кинжалами наготове.
Пьетро развернул кобылу и поскакал, стремясь отсечь императора от убийцы. Оказавшись достаточно близко, он соскочил с седла и схватился за меч. Но вытащить его он не смог. Чужое оружие застряло в ножнах. Убийца приближался с двумя обнаженными кинжалами в руках.
И вдруг он неожиданно остановился.
– Господин, – прошептал он. – Пьетро, мой господин…
Круп лошади германского рыцаря отбросил Пьетро в сторону. Рыцарь занес меч и обрушил его; но Абдулла, обритый Абдулла, чье лицо настолько изменилось под влиянием безумия, которое шейх аль Джебал внушал своим приверженцам, что Пьетро не узнал своего бывшего раба, увернулся, так что удар рассек ему плечо и шею, но не убил его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137