Поэтому Пьетро должен произвести на свет сына, чтобы сохранить связь, существующую, по убеждению императора, между ними. Поэтому он должен жениться на этой женщине, которая, вероятно, ненавидит его, – на женщине, которая, возможно, не способна открыть свое сердце для любви…
Ехали они медленно, потому что погода стояла ужасная. Даже плащи из меха не могли предохранить от холода. Они выехали задолго до рассвета, но до Рокка д'Аквнлино добрались, когда уже темнело. Главным препятствием и проклятием была грязь. Кони ощупью находили дорогу и передвигались очень медленно.
Когда они подъехали к замку, на стенах уже горели факелы. Но стража у ворот встретила их дружелюбно. После многих лет службы у доброжелательного Рикардо, которого любили все соседи, стражники перестали относиться подозрительно ко всему остальному человечеству. Пьетро был рад этому. После самого поверхностного осмотра, когда выяснилось, что у его свиты нет никакого оружия, кроме кинжалов, начальник стражи послал известить госпожу, даже не спросив у Пьетро его имени.
Ее ответ последовал немедленно. Ворота широко распахнулись, и госпожа Элайн приветствовала Пьетро в дверях маленького дворца. Она все еще носила белые вдовьи одежды. Она была невысока ростом, хорошо сложена и изящна.
Она была прекрасна.
В этот момент он шагнул в освещенный коридор, и она увидела его лицо.
Он заметил, как она замерла. Ее вообще отличала бледность, но сейчас ее лицо стало белым. Смертельно белым. Долгое мгновение она стояла, глядя на него.
– Вы! – прошептала она. Слово вырвалось будто из глубин невыносимого отвращения.
Пьетро не отрывал от нее глаз.
– Вежливость, – сказала она, – запрещает мне отправить вас назад в такую ночь. И все-таки я прошу вас покинуть мой дом завтра как можно раньше. Я… у меня много бед, но такого горя я еще не испытывала – принимать у себя убийцу моих родственников!
Пьетро отступил. Из всех возможных вариантов, которые он перебирал в голове, этот не приходил ему на ум. Самый простой, самый логичный – что эта дама, самых гордых кровей Италии, так прореагирует на смерть своих родственников, которых всегда весьма уважала.
Тем не менее именно этот отпор подействовал на него возбуждающе. В сундуках, груженных на одного из мулов, было достаточно оружия и доспехов для его двадцати рыцарей, чтобы в пять минут взять замок. В распоряжении Элайн не было вооруженных людей, о которых стоило бы говорить. Только присутствие Фридриха в Италии и любовь к ней соседей были причиной того, что ее владения – и она сама – не были давным-давно захвачены силой.
Она не может выгнать его – такова была его первая мысль. Но он тут же передумал. Она может. Менее всего на свете Пьетро был способен воевать с женщиной. Вдруг он почувствовал себя почти счастливым. Оказалось, что приказу императора будет очень легко подчиниться. Он всегда презирал женщин-куколок. Главное обаяние Ио заключалось в ее огненном темпераменте.
Святой Боже! В какие-нибудь пять минут все его возвышенные возражения рухнули! Что он за глупец, если от этого отпора у него так закипела кровь!
Он отвесил ей глубокий поклон.
– Как пожелает госпожа, – сказал он. – Мои люди и я покинем Рокка д'Аквилино в течение часа. Но прежде я прошу госпожу об одолжении – чтобы она распорядилась и моих рыцарей накормили и коней тоже накормили и помыли. До Хеллемарка долгая обратная дорога.
Она немного оттаяла, но самую малость.
– Вам не надо уезжать ночью, – сказала она. – Вы можете остаться и поужинать. Только не просите меня, чтобы я оказала вам честь и села с вами за стол…
– Я не буду просить вас об этом. Но об одном я попрошу – чтобы госпожа выслушала из моих уст историю моей вражды с ее родственниками. Даже преступнику разрешают сказать слово, прежде чем его повесят. Госпожа прокляла меня, не выслушав ни слова из моей истории…
– Я знаю достаточно, – сказала она. – Это вы первый начали все раздоры, когда много лет назад похитили мою кузину Иоланту…
– Вы верите в это? – с сомнением в голосе спросил Пьетро.
– Нет, – сказала она. – Не верю. Я знаю Ио. Энцио был дураком, когда женился на ней. Она из хорошей семьи, но от этого она не стала благородной дамой и это не помешало ей обладать моралью девки со скотного двора!
Лицо Пьетро окаменело.
– Если бы вы, госпожа, были мужчиной, я убил бы вас за эти слова.
– Пусть вас это не останавливает. На ваших руках достаточно крови мужчин Синискола, чтобы вас остановило то, что я женщина…
Пьетро покачал головой. Все шло плохо. Он осмотрелся вокруг. Ее сенешал провел его рыцарей в зал для ужинов. Пьетро вдруг схватил ее за руки.
– Сядьте, – резко сказал он. – Хотите вы или нет, но вы выслушаете меня. Я достаточно страдал от рук Синискола. В ответ я всегда вел себя с ними по-рыцарски – хотя они этого не заслуживали… Вы помните осаду Рецци?
– Да, – прошептала она.
– После той осады ваш дядя, граф Алессандро, повесил моего отца на оливковом дереве, подвергнув перед тем таким пыткам, что меня тошнит при одной мысли о них. Увенчал он эти свои деяния тем, что взял золото, которым мой опекун хотел выкупить жизнь моего отца, после чего повесил моего опекуна вниз головой на парапете Роккабланки, предварительно распоров ему живот. А Энцио схватил меня после того, как вы сказали ему, где я, и бросил меня в темницу, из которой я в конце концов бежал только благодаря тому, что у вас изменилось настроение… Вы помните это?
– Да, – сказала она. – И теперь сожалею о своей глупости, когда помогла вам!
– Неважно, – сказал Пьетро. – В ответ на эту и другие подобные любезности я сражался с вашими родственниками на поле боя, выполняя приказ императора, поскольку они не пожелали, чтобы он рассмотрел их дарственную на земли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137