Бей раскатисто захохотал. Пусть хоть этот расплачивается за подлость, которую ему подстроили. Испортить ему охоту на его же болоте!
Шеме-ага показался на поверхности с растопыренными руками, открыл рот, чтобы закричать, но не успел и снова скрылся под водой. Барахтаясь руками и ногами, он всплыл опять, попытался ухватиться за тростник, но тот сломался. Шеме завопил:
– Бей! Помоги!
Бей протянул ему дуло ружья.
Почувствовав под ногами землю, Шеме-ата, хрипло дыша, закашлялся, выплевывая ил, и вцепился в глинистый берег.
Бей взглянул на него, и его снова одолел неудержимый смех.
– И как это тебя угораздило, растяпа! Вот так прыжок! Прямо как мешок с цементом! С лодкой не можешь справиться, идиот! Дурак я, за что только тебе деньги плачу! Тьфу!
Шеме-ага рассердился, но не подал виду.
– Я не знал, что здесь так глубоко.
– Не знал, не знал! Живешь тут и не изволишь знать: где держат лодки, там самое глубокое место на болоте! Да здесь три метра глубины, болван!
– Я не знал.
– А что ты знаешь? Давай отправляйся, куда я велел.
– А как?
– Как знаешь. Вплавь!
– Я плавать не умею.
– Тогда убирайся! Чтоб духу твоего не было!
Бей повернулся к нему спиной, отошел на несколько шагов и остановился, всматриваясь. Уже развиднелось, но никто не появлялся. Управляющий побрел обратно в кусты, дрожа от холода и встряхиваясь. В кустах он разделся, оставшись в длинных подштанниках, выжал одежду и развесил сушить.
Бей в гневе и растерянности, не зная, что предпринять, пошел по краю болота. Пройдя немного, он резко остановился, широко расставив ноги и выставив перед собой двустволку, – навстречу ему шел рослый крестьянский парень, босой, в рубахе и парусиновых штанах, подвернутых выше колен. В одной руке у него было ружье, в другой – несколько уток, связанных стеблем камыша.
– Эй, ты что здесь делаешь?
– Я?
– Ты, а кто же, я, что ли?
– Я здесь живу.
– Ты чей?
– Сын Кози.
– Кто тебе позволил охотиться?
– Никто. А что, нельзя?
– Ты разве не знаешь, что это мое болото?
– Болото государственное, бей.
– Значит, государственное. Ты мне будешь указывать, чье это болото, щенок! Ты что, не знаешь, скотина…
– Не ругайся, бей. Попридержи язык! – оборвал его парень, отшвырнув в сторону уток и подняв ружье.
Бей направил на него свою двустволку и положил палец на предохранитель.
– Ах так! Ружье на меня поднимаешь!
– Ты сам в меня целишься.
– Ну-ка, бросай ружье и убирайся отсюда, иначе плохо будет!
Его трясло от бешенства, он был уверен, что парень испугается, но, смотри-ка, стоит себе как ни в чем не бывало, да еще насмешливо глядит на него.
– Ружье я не брошу, бей. Стреляй, если хочешь.
«Выстрелю, – решил бей. – Выстрелю для острастки в воздух, повыше головы», – подумал он. Но в тот миг, когда он собирался нажать курок, вдруг кто-то выбил ружье у него из рук и схватил его за ворот.
– Вы что это! – сердито крикнул Скэндер, незаметно подошедший сзади.
Гафур-бей попятился.
– А тебе чего здесь надо?
– Не ваше дело.
– Отдай мое ружье.
– Возьмите.
Лёни тоже подошел поближе.
Бей взял ружье и грозно посмотрел на них. Они стояли рядом, готовые в любой момент дать ему отпор. Бей поискал глазами управляющего, но тот был далеко – в одних подштанниках он прыгал вокруг костра, пытаясь согреться, ну прямо как индеец.
– Вы за это поплатитесь, так и знайте! – прорычал бой, вскидывая двустволку на плечо. – Особенно ты, щенок.
– А ну замолчите! – угрожающе сказал Скэндер.
– Я…
Но тут у бея аж глаза полезли на лоб от удивления. Что это за девушки сюда идут? Ну прямо богини, честное слово! Уж не нимфы ли? Он знал толк в женщинах, но таких красоток еще не встречал: одна черноволосая, видимо, городская, одета на французский лад, в коротком платье, в босоножках, а ножки белые. Другая, в длинном платье, блондинка, тоненькая, идет босиком. Двое мальчиков рядом с ними как пажи знатных дам.
Лёни со Скэндером повернулись в ту сторону, куда смотрел бей.
Шпреса с Силей шли неторопливо, взявшись за руки.
– Сколько уток! – закричал Агим. – Это ты настрелял, Скэндер?
– А вот селезень, – сказал Вандё.
– Откуда ты знаешь?
– Ты что, не видишь, у него зеленая голова!
– А вот еще один с зеленой головой! – громко объявил Агим.
– А вон еще! – добавил Вандё.
– Давай посчитаем.
– Ну как охота, Скэндер? – спросила Шпреса. Она почувствовала, что Силя сжимает ей руку, и повернулась к ней. Саля стояла потупившись. Она узнала Гафур-бея и перепугалась.
– Пойдем, Шпреса, – шепнула она.
– Кто это?
– Пошли, Лёни, – сказал Скэндер. – Пошли!
Вандё, повесив уток на руку, пошел впереди. Агим остановился перед Лёни.
– Дай мне понести ружье, дядя Лёни!
– Бери.
– Нет, я понесу! – закричал Вандё, бросая уток.
– Нет я!
– Не ссорьтесь, – вмешался Скэндер, – понесете по очереди, сначала Вандё, а ты бери уток.
– Уток я понесу, – сказал Лёни. – Бери ружье, Агим.
– Вынь патроны, – остановил его Скэндер.
– А там их нет.
Скэндер взглянул ему в глаза. Гафур-бей, кусая губы, стоял неподвижно, как столб. Они прошли мимо. Шпреса поглядела на него, насмешливо улыбаясь. Назвать его уродом было нельзя. Сейчас, поостыв, он выглядел не таким свирепым, и лицо его казалось даже приятным. Но Силя не подняла на него глаз. Ей было страшно. С детства она много слышала от бабушки и матери о жестокости беев, и они казались ей не людьми, а злыми драконами. И хотя сейчас перед ней стоял обыкновенный человек, высокий плотный мужчина с сединой на висках, все равно бей оставался для нее чудовищем и врагом крестьян.
Гафур-бей сдвинулся наконец с места, круто повернулся и пошел к кустам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106