Сердце обливается кровью, когда смотришь на женщин с голыми и босыми детьми, плачущими от голода…»
Но дальше простого сочувствия газеты не идут. Зато они с энтузиазмом одобряют «мудрое решение» министерства просвещения, которое назначило ходжей и священников преподавать слово божье в начальных школах, отдельно для детей христиан и мусульман: одни в одном конце класса, другие – в другом. Или вдруг печатается длинный репортаж редактора газеты, в котором он ругает портного за плохо сшитый костюм. И все газеты в один голос прославляют его высокое величество и ратуют за скорейшее создание организации «зогистской» молодежи.
В январе, когда бедствия народа достигли наивысшей точки, газеты запестрели броскими заголовками:

«Благая весть! Августейший король вступает в брак!»

И все разом забывают о наводнении, никто и знать не желает о том, что люди мрут с голоду. Газеты принимаются снова за старую песню: превозносится до небес августейший король и королевская фамилия, газетчики со смаком описывают ужины и обеды, балы и рауты, встречи и проводы, фраки и декольте…
Тем временем незадачливый крестьянин, на глазах у которого разбушевавшаяся стихия унесла все подчистую, погубила скотину и залила последний мешок с кукурузой, крестьянин, который уже несколько суток ожидает, когда же спадет вода, сидя на соломенной крыше со своими детишками, съежившимися под истертой буркой, истощавший от недоедания, с посиневшими от холода губами, замечает вдруг лодку, что плывет к нему. Это надежда! Детишки высовывают головы из-под бурки, как цыплята из-под крыла наседки, и с нетерпением следят за лодкой сияющими глазами: наконец-то им дадут хоть корочку хлеба! Лодка все ближе, ближе. Еще немножко! Вот она уже совсем рядом, даже лодочника видно! Да там и староста! Мы спасены!
Староста поднимается на ноги и, размахивая газетой, кричит:
– Новость! Благая весть! Августейший король вступает в брак!
Не задерживаясь долго, лодка отправляется дальше, чтобы разнести «благую весть» по всем выступающим из-под воды крышам.
«Осчастливленный» крестьянин воздевает руки к небу, восклицая:
– Слава тебе, о господи! Конечно, ты наслал на меня взбесившуюся воду, забрал у меня все: погубил скотину, оставил меня без последнего мешка кукурузы, по твоей милости мои дети хворают, я мокну под дождем на крыше и подыхаю с голодухи. Но, о радость! Ты прислал мне самую прекрасную весть за всю мою жизнь! Король вступает в брак! Возрадуйтесь, дети мои! Поесть мы всегда успеем, а такой радости, как эта, больше не будет! Славен будь, о господи!
И снова площадь Скандербега заполнили цилиндры и котелки. Депутаты гуськом тянутся в парламент. Народ толпится, глазея на «отцов нации», которые вот-вот начнут новое представление. На этот раз комедия длится недолго.
Заседание по обычаю открывает парламентская мумия, господин Пандели Евангели. Угасающим голосом он читает по бумажке:
– Господа депутаты! Радостный эвенемент От французского «evenement» – событие.

величайшей важности, затрагивающий жизненные интересы албанского государства и народа, побудил нас созвать это историческое заседание. Мы пригласили вас, господа, чтобы зачитать вам послание его высокого величества, нашего светлейшего короля, переданное нам господином премьер-министром. Вот это послание: «Желая взять в супруги графиню Апонюи, поручаем вам довести это наше пожелание до сведения представителей народа».
Депутаты вскакивают с мест и начинают рукоплескать с таким энтузиазмом, что можно подумать, будто каждый из них сам женится на графине вместе с его высоким величеством.
Овации стихают, депутаты усаживаются, начинаются прения.
Председатель колеблется, кому первому предоставить слово.
Слово берет Абдуррахман-бей:
– Господин председатель! Блажен наш парламент, которому выпало счастье объявить о помолвке его высокого величества и отпраздновать ее. Эта женитьба, господин председатель, заткнет рот врагам нации и положит конец всяким домыслам и сплетням. Возблагодарим же небеса и вознесем к ним наши молитвы.
Аплодисменты.
Интересно, какие это домыслы и сплетни имеет в виду достопочтенный депутат? Судя по всему, отцы нации знают, в чем дело, потому и хлопают с таким пылом. И вправду, хотя жены у них и состарились, зато дочери подросли, а при короле-холостяке мало ли что может случиться. Досужие языки утверждают, что уже не однажды случалось, а что прикажете делать? Кто осмелится, я вас спрашиваю, отказать его высокому величеству? С кем случилось, с тем случилось, ничего не попишешь. Отныне же ревность молоденькой венгерки обеспечит то, с чем не справились ни мужественность и гордость албанца, ни законы, принятые парламентом.
Но давайте полистаем «Официальный вестник».
Слово берет Фейзи-бей Ализоти:
– Господин председатель! Бывают такие торжественные и радостные мгновения, когда язык не в состоянии выразить то, что у тебя на сердце. Одобрим же столь долгожданный всем албанским народом брак!
Аминь!
Говорит Джафер-бей Юпи:
– Да выйдет замуж за августейшего короля прелестная графиня Апонюи и удостоится сана королевы! Пусть спаситель нации станет основателем династии Зогу! Парламенту надо проголосовать единогласно!
Как прикажете! Господа депутаты, смирно!
Пардон!
Ну почему мы все время неправильно воспринимаем слова почтенного Джафер-бея? Он вовсе не командует, он просто выражает свое мнение. Послушаем же. Нет, вроде он уже высказал все, что хотел.
Слово берет господин Хикмет:
– Король женится! Какая радостная весть! Женится Зогу Первый!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106