– Для начала неплохо было бы меня поцеловать. – Я не заставлю вас ждать.Потянувшись друг к другу прямо через стол, они предались сладостному занятию. Наконец она снова села на место:– Благодарю, оказывается, мне хотелось именно этого. – Просто футбольный сезон в разгаре, – снопа повторил Мэт. – Тут все помешаны на футболе.– Ты тоже играл?– Шутишь? Отец всегда ставил футбол на второе место после охоты. Он тренировал меня как футболиста одновременно с обучением стрельбе.Нередко Гиб с горящими глазами перечислял Кендал достоинства сына на футбольном поле. Вряд ли отец испытывал бы такой же восторг от игры Мэта, к примеру, на флейте в школьном оркестре.Свекор напрочь отвергал все виды деятельности, в коих не подчеркивалось мужское превосходство. По его словам, творчеством, изящными искусствами должны заниматься лишь женщины и гомосексуалисты. К последним относился любой, увлекающийся классической музыкой, балетом или театром. Некоторые его высказывания звучали столь абсурдно и нелепо, что Кендал едва сдерживалась, чтобы не лопнуть со смеху. А иногда ей становилось страшно.Порой она стонала от негодования, выслушивая его ультраконсервативную точку зрения. Бабушка всегда прививала ей терпимость к человеческим слабостям, считая, что все люди достойны уважения. Более того, она не раз повторяла, что различия во взглядах делают взаимоотношения людей интереснее и глубже.Либеральные наклонности Элви Хэнкок не очень-то пользовались популярностью в Шеридане, небольшом городишке в Теннесси. Тем не менее она всегда следовала своим принципам и так же старалась воспитать внучку. Видимо, поэтому Кендал стала общественной защитницей всех неудачников и жертв произвола, по крайней мере, сама она думала так. С подобными бедолагами она частенько сталкивалась в тесных коридорах фирмы «Бристол и Мазере».– Тебе только что звонили. Кто? – Мэт прервал свободное течение ее мысли. – Или это служебная тайна?– Останется между нами?– Железно.– Некий Крук пытался что-то выкрасть в магазине. Его поймали.Крук-младший? Билли Джо?– Вы знакомы? – удивленно спросила она.– Я знаю его семью. Близнецы Генри и Лютер всего лишь на год старше меня, есть еще другие дети, а самый младший – Билли Джо. Их престарелый отец работал на свалке за городом. Знаешь, там еще огромная гора ржавого металла?Она кивнула, припомнив местонахождение этой свалки:– Ты сказал «работал», а что сейчас?– Пару лет назад он умер, – опустил глаза Мэт. – Миссис Крук сейчас очень нелегко, она пытается сохранить предприятие мужа.– Как это?– Старик Крук не всегда дожидался, пока к нему привезут что-нибудь стоящее. Иногда его клиенты покупали у него свои же детали Для машины. Говорят, старик заправлял как Фагин. То есть просто-напросто посылал своих ребят воровать запчасти.– А миссис Крук пытается действовать законно? – Возможно, но весьма сомнительно. Вероятно, недостаток ума, а не моральные убеждения, тормозит ее бизнес.– Гм-м. Значит, ты с уверенностью можешь сказать только одно, а именно то, что Билли Джо самый младший в большой семье Круков?– А я и забыл, что ты комедийная актриса.– Ну зачем же так сразу. Спасибо за информацию о Круках, но это, вероятно, все, о чем сейчас можно поговорить, не нарушая принципов этики.– Конечно-конечно.Он никогда не пытался вытянуть из нее больше, чем она считала нужным сообщить, исходя из тайны взаимоотношений адвокат-клиент. Поскольку именно он издавал местную газету и два раза в месяц публиковал свои передовицы, ей приходилось постоянно остерегаться как бы не выболтать что-нибудь важное. И не потому, что она сомневалась в его порядочности, а прежде всего ради своей собственной безопасности.– Что привело тебя сюда? – спросила она.– Я хотел сообщить, что не обедаю сегодня дома.– О, Мэт!Он поднял руки вверх, взывая к ее разуму, пытаясь унять протестующие вопли:– Очень жаль, но ничего не могу поделать.– Второй раз за последние четыре дня! Что у тебя на сей раз?– Леонард Уайли пригласил сегодня нас с отцом поохотиться на енотов. Он приобрел собаку и очень ею гордится. Короче говоря, отец принял приглашение от моего имени.– Скажи ему, что сегодня не пойдешь на охоту, у нас свои планы.– Но у нас же их нет.– Тогда скажи, что ты пообещал мне остаться дома и мы просто посидим у телевизора.– Но я же не обещал.– Он об этом не знает.– Но я-то знаю!– Боже мой! – воскликнула она в ужасе.– Неужели ты ни разу в жизни не врал?– Врал, но только не отцу.– В таком случае скажи ему правду. Объясни про мою физиологию, пожалуйста, что я такая сука, что не позволяю тебе бродить ночами на охоте и угрожаю тебе кастрацией, если ты оставишь меня сегодня в гордом одиночестве. – Она проворно выскочила из-за стола, размахивая ножом для бумаги.Весело расхохотавшись, он уклонился от воображаемого удара в промежность.– Я так и знал, что ты огорчишься, – тяжело вздохнул он.– Я не огорчилась. Я просто обделалась от злости. Его веселая улыбка тут же слетела с лица:– Неужели не нашлось других слов?От этого дурацкого упрека она еще сильнее разозлилась:– Я грублю тебе от отчаяния, Мэт. Черт возьми, мой муж всего лишь через три месяца после свадьбы предпочитает провести ночь с охотничьей собакой, а не со мной! Думаю, я имею право быть вульгарной.Она резко повернулась, и направилась к книжному шкафу, где хранились фолианты по юриспруденции и толстенные тома федерального законодательства и законодательства Южной Каролины. Там же, на одной из полок стоял свадебный подарок Роско – картина в рамке, а с краешка их свадебная фотография. Она специально поместила картину на самом видном месте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136