Он устало покачал головой:
– Нет, только не в данном случае. Мы положили глаз на одного человека, на которого падали все подозрения. Следили за ним круглые сутки. В последнее время он тратил большие суммы денег, несоразмерные своему официальному доходу. Однако это еще не основание для ареста. Нам нужны были доказательства, факты, подробности. Теперь он затаится, станет заметать следы, и вполне возможно, что нам уже никогда не удастся добраться до него.
Хантер сделал шаг по направлению к женщине и пристально посмотрел ей в глаза.
– Можешь ли ты помочь мне, Кари?
– Едва ли. Все, что мне было известно, я изложила в репортаже.
– Назвал ли твой информатор имя того врача? Или – медсестры?
Она энергично помотала головой:
– Нет, клянусь тебе.
– Кем является твой источник?
Кари окинула мужчину долгим грустным взглядом.
– Пожалуйста, не спрашивай меня об этом, – виновато попросила она. – Ты же знаешь, я не могу сказать.
– Это не игрушки, Кари. Ты обязана сказать мне. Твоим информатором может оказаться преступник. Возможно, больная совесть требует от него покаяться, но он боится это сделать.
– Нет, он не такой. Заметь, я говорю о нем «он» только для того, чтобы как-то его называть. Это не значит, что «он» – обязательно мужчина.
– Ты поверила какому-то человеку и…
– Двум. У меня два источника. С одним я встречалась лично, другой подтвердил мне по телефону все, о чем рассказал первый. Они оба боятся.
– Мы будем обеспечивать им защиту до тех пор, пока соберем достаточно улик и сможем арестовать подозреваемого. Их имена останутся в тайне. Я обещаю тебе.
– Но я первая обещала, Хантер. Обещала не засвечивать своих информаторов.
– Даже если отправишься за это в тюрьму? – спокойно спросил он.
От лица Кари отхлынула вся кровь.
– В тюрьму? – непонимающе переспросила она.
Хантер мерил комнату шагами.
– Придя сюда сегодня, я был зол на тебя, как тысяча чертей. На моих глазах результаты многомесячных усилий спустили в унитаз. Но я – просто безобидный котенок по сравнению с главным детективом, которому поручено это расследование. Он – наш самый жесткий коп. У меня с ним был очень тяжелый разговор по поводу тебя. Я едва упросил его дать мне возможность сначала поговорить с тобой и обещал завтра же утром привезти тебя и узнать имена твоих источников.
– Зря ты это пообещал. Я не могу сообщить их ему.
– А мне?
– И тебе тоже.
Хантер схватил женщину, прижал ее голову к своей груди и заговорил:
– Ну хотя бы раз в жизни не будь упрямой, Кари. Уступи хоть на этот раз. Дай мне какое-нибудь имя, телефонный номер – что угодно, от чего можно оттолкнуться.
Закрыв глаза, она крепко прижалась к нему. Ее губы ощущали кожу на его шее.
– А если я этого не сделаю?
Кончиками пальцев он погладил ее по голове.
– Они упрячут тебя за решетку за то, что ты препятствуешь правосудию.
Кари подняла голову. Глаза ее блестели от слез.
– И ты позволишь им это сделать? Отправить меня в тюрьму?
Взгляд Хантера блуждал по ее лицу. В нем читались одновременно любовь и страх. Сердце его ныло, но он все же ответил:
– Я ничего не смогу поделать.
Кари закрыла глаза, и из-под сомкнувшихся век выкатились две слезинки, оставляя на щеках влажные полоски.
– Да, вероятно, не сможешь, – тихо сказала она.
Хантер привлек ее еще ближе и обнял, словно пытаясь спрятать. Она чувствовала себя маленькой и беззащитной. Сейчас, когда она была без туфель, ее затылок едва доходил ему до подбородка. Хантеру всей душой хотелось ее защитить, но она сама делала это невозможным.
– Я сказал им, чтобы они не присылали за тобой машину, – прошептал он на ухо Кари, – и что утром ты сама приедешь к ним.
– Спасибо.
– Завтра в девять утра. Встретимся в моем кабинете.
– В девять утра, – механически повторила женщина. Руки ее по-прежнему обнимали его за талию. Ладони Кари гладили его спину, чувствуя под тканью пиджака знакомую твердость мускулов. Его тело было таким сильным… Как бы ей хотелось, чтобы он поделился с ней своей силой и мужеством!
– Я надеюсь, ты передумаешь, – с отчаянием в голосе прошептал Хантер. – Ну как я смогу запереть тебя в тюремной камере?
– А как я смогу предать поверивших мне людей?
Хантер беспомощно выругался и сделал шаг назад. Затем – нагнулся и прижался губами к ее рту. Этот поцелуй был долгим и глубоким, но на сей раз страсть подогревалась не желанием, а возбуждением совсем иного рода. Потом они долго смотрели друг другу в глаза.
Он ушел так же, как и пришел, – без единого слова.
Не желая опаздывать и опасаясь, что за ней могут послать полицейскую машину, без четверти девять Кари уже вошла в приемную Хантера. Ей была невыносима мысль о том, что ее вот-вот арестуют и отправят за решетку.
Секретарша Хантера церемонно поздоровалась с Кари и провела ее в кабинет начальника. В ту же секунду, как она переступила порог, Хантер вскочил и, обойдя стол, взял ее за руку. Неужели она выглядит такой же бледной и растерянной, как он, невольно подумалось ей.
Второй присутствовавший в кабинете мужчина был гораздо менее галантен и вовсе не стремился облегчить ей эти минуты. С торжествующей улыбкой на толстых губах он неспешно поднялся со стула. Глядя на этого человека, Кари испытывала к нему неприязнь и страх.
Он был невысок и коренаст. Его выбритый подбородок, казалось, был синего цвета, волосы намазаны маслом. Глядя на этого толстяка, можно было предположить, что он любит мясные сандвичи с чесноком на обед и нередко отпускает сальные шуточки в адрес женщин.
Кари уже доводилось слышать о лейтенанте Гаррисе. Он считался хорошим полицейским, сыщиком с хваткой бульдога и изощренным аналитическим умом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84