Потом руками. Минуты тянулись, как часы. Норберт завел мои руки за спину, но в конце концов я исхитрился освободить одну.
Эмили ахнула. В глазах горбуна мелькнуло что-то похожее на интерес.
Понадобилась вся сила, чтобы вытащить вторую руку. Живот и нога все еще болели от нанесенных кабаном ран. Каждое усилие требовало полного напряжения. И все же у меня получилось. Освободив обе руки, я смог распутать цепь. Она слезала постепенно, моток за мотком.
И вот последнее кольцо упало на камень. Эмили радостно вскрикнула.
Я согнулся, обливаясь потом, и посмотрел на горбуна.
Норберт побарабанил пальцами по щеке. Улыбнулся Эмили.
– Думаю, из этого можно что-то сделать.

Глава 36

Две недели продолжалось мое обучение у Норберта, пока раны не заросли и перестали напоминать о себе. Дни проходили в бесконечных упражнениях, кувырках, прыжках и падениях. Вечерами я следил за Норбертом, когда он исполнял перед зрителями свои трюки, а ночами заучивал и повторял его шутки и стишки.
Мало-помалу, шаг за шагом осваивал я нелегкое ремесло шута.
Многое давалось легко, ведь когда-то я был жонглером и знал, как сделать так, чтобы люди смеялись. К тому же я всегда отличался ловкостью. Мы часто практиковали кувырки и хождение на руках, взамен я научил Норберта трюку с цепью. Наверное, сотню раз горбун вставал передо мной с вытянутой на высоте пояса рукой и приказывал мне нырять через нее. Снова и снова бился я головой о соломенный тюфяк и стонал от боли.
– Ты такой изобретательный, Рыжик, – говорил мой наставник, качая головой. – Все время придумываешь новые способы покалечиться.
Но постепенно ко мне пришла уверенность в себе, а вместе с ней и уверенность в движениях. В последний день оба кувырка, вперед и назад, удались на славу – приземлившись, я попал точно на то место, с которого выпрыгнул. Наши взгляды встретились, и лицо Норберта посветлело от улыбки.
– Все в порядке. У тебя получилось.
Итак, курс обучения завершился. Я знал, что должен идти, – образ Софи преследовал меня повсюду. Надежда на то, что она жива, не ослабевала, но нужно было спешить.
В самом конце последнего урока Норберт притащил тяжелый деревянный сундук.
– Открой его, Хью. Там подарок от меня.
Я поднял крышку и увидел сложенный наряд шута. Зеленое трико и красную тунику. Мягкий колпак. Пеструю, в заплатах, юбку.
– Пошила все Эмили, но по моему рисунку, – с гордостью сказал Норберт.
Я с опаской посмотрел на костюм.
Горбун усмехнулся.
– Страшно, а? Боишься выступать в роли шута? Если так, то тогда твой враг – гордость, а не Болдуин.
Я колебался. Да, я понимал, что должен сыграть роль ради Софи, но не находил в себе сил натянуть шутовскую одежду. Я поднял тунику, поднес к груди.
– Надень. – Норберт похлопал меня по плечу. – И сразу станешь одним из нас.
Мой взгляд упал на лежащие в сундучке колокольчики.
– Это для колпака, – объяснил горбун. – Наши господа позволяют подшучивать над собой только дуракам.
Костюм – ладно, куда ни шло, без него не обойтись, но колокольчики... Представить себя в них я просто не мог.
– Знаешь, это придется оставить.
– Шут без колокольчиков? – воскликнул Норберт. – Без горба? Без кривой ноги? – Он снова хлопнул меня по плечу. – Да, это что-то новенькое.
Я снял свою тунику и штаны и натянул новое облачение. Странно, но вместе с ним пришло и новое ощущение. Ощущение уверенности. Когда-то в детстве я носил одежды голиарда, потом форму крестоносца. И вот теперь это...
Я посмотрел на себя, и лицо само собой расплылось в улыбке. Я почувствовал себя другим человеком! Я был готов!
– Слезу вышибает... – Норберт притворно шмыгнул носом. – Если бы еще хромал – хорошему шуту нужна хорошая походка. Но... зато дамы будут в восторге!
Я сделал ловкий кувырок и с гордостью поклонился.
– Тогда все, Хью. – Горбун поправил на мне тунику. – И еще одно... Просто заставить их смеяться – этого мало. Рассмешить способен любой дурак. Шлепнись физиономией об землю – и готово. Настоящий шут – тот, кто завоевал доверие двора. Можешь читать стишки или нести любую чушь – не важно, но так или иначе ты должен говорить правду. Недостаточно вызвать у своего господина улыбку – ты должен заставить его прислушиваться к тебе, добраться до его уха.
– Я доберусь до уха Болдуина, можешь не сомневаться. А потом отрублю его и принесу тебе.
– Отлично. Мы сварим из него суп! – расхохотался Норберт и дернул меня за руку, как будто хотел отвлечь от чего-то. В глазах горбуна блеснули слезы. – Ты уверен, Хью? Дело стоит риска? Будет жаль, если мы потратили столько сил и времени, а она... Уверен, что твоя жена жива?
– Я чувствую это всем сердцем.
Он вскинул кустистые брови и улыбнулся.
– Тогда иди, парень. Найди свою возлюбленную. Ты мечтатель, но, черт возьми, каждый хороший шут в душе мечтатель, верно? – Горбун подмигнул и высунул язык. – Чмокни ее за меня.

Глава 37

Утро выдалось прохладное, и низкое солнце едва пробивалось сквозь серую пелену тумана. Эмили встретила меня на мощенной камнем дороге за воротами замка.
– Ты рано поднялся, Хью де Люк.
– И вы тоже, госпожа. Простите, что не позволил вам выспаться.
Она улыбнулась.
– Надеюсь, ради доброй цели.
– Я тоже на это надеюсь.
На ней была коричневая накидка, которую она всегда надевала к заутрене. Эмили подняла воротник, пряча горло от сырого тумана. Я стоял перед ней в жутком шутовском облаченье.
– Слышал, это вам я обязан новым костюмом. Благодарю.
– Не за что. – В ответ на мой поклон она сделала реверанс. – Шут не может исполнять свои обязанности без соответствующего одеяния. К тому же остальная твоя одежда издает не самый приятный запах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103