пульке, мескаль, каталонскую водку, оранжад и тамариновую настойку. Гости, измученные жаждой, не стали, конечно, отказываться и, к великому удовольствию гостеприимных хозяев, без всяких церемоний налегли на обильное угощение.
Дон Руис, ласково поддразнивая донью Марианну, в глубине души не сомневался, что решение сестры остаться в ранчо не было простой прихотью, а вызывалось серьезными соображениями. Развеселившись, дон Руис не скупился на остроумие. Заметим тут кстати, что образованные мексиканцы свободно общаются с простым людом, не опасаясь быть непонятыми, чего нельзя сказать о французах, остроумие которых угасает, лишь только они садятся за один стол с простыми людьми.
Когда день стал клониться к вечеру, дон Руис попрощался с хозяевами, вскочил на коня и помчался обратно в асиенду. Вечер в Мексике, как и во всех субтропических странах, – самое приятное время суток; неудивительно, что здешний народ предпочитает проводить его на открытом воздухе, а не взаперти. С наступлением темноты люди рассаживаются на лавочках у своих ранчо, беседуют, поют, пляшут и до трех часов ночи даже не помышляют о сне. Донья Марианна любила проводить так вечера в гостях у кормилицы. Однако на этот раз она тотчас же после отъезда дона Руиса стала зевать и вообще обнаруживать такие явные признаки усталости, что старики предложили ей отправиться на покой, да и сами вскоре последовали ее примеру.
Молодой тигреро предпочел открытый воздух комнатам, не остывшим еще от дневного жара. После обычного обхода ранчо он подвесил гамак у ворот и как был в одежде, так и повалился спать.
Спустя час, когда все в ранчо, в том числе и тигреро, крепко спали, Мариано ощутил сквозь сон ласковое прикосновение чьей-то руки к своему плечу. Он раскрыл глаза: перед ним стояла донья Марианна.
– Что случилось? Что с вами, токайя?
– Тсс!.. Говорите тише, – шепнула она. – Ничего не случилось, все спокойно, Мариано, просто мне надо поговорить с вами.
– Слушаю вас, токайя! – шепнул тигреро, одним прыжком соскочив с гамака на землю.
– Мне так было жаль, Мариано, вспугнуть ваш сладкий сон. Я простояла около гамака с четверть часа, не решаясь разбудить вас.
– Ну, это вы напрасно, нинья! – засмеялся тигреро. – Наш брат, лесной бродяга, спит так крепко, что за один час славно высыпается. А я, если не ошибаюсь, залег часа два назад. Итак, говорите, нинья, я весь внимание. С минуту донья Марианна собиралась с мыслями.
– Вы любите меня, Мариано? – неуверенно произнесла она наконец.
– Как родную сестру! Постыдились бы задавать такие вопросы!
– Это потому, Мариано, что я хочу просить вас оказать мне большую услугу.
– Говорите, нинья, не бойтесь: отказа не будет. Вы знаете, что я предан вам душой и телом.
– Берегитесь, Мариано! Не связывайте себя слишком твердыми обещаниями: есть вещи, перед которыми люди отступают, – с лукавой усмешкой произнесла она.
– Возможно, нинья, вполне возможно; но для меня ничего такого не существует, коль скоро речь идет о вас.
– Скажите, Мариано, вы дружны с охотником по прозванию Твердая Рука?
– Очень, очень дружен с ним!
– Он благородный человек? – спросила донья Марианна.
– Признаться, я не совсем понимаю ваш вопрос, нинья.
– Ну, можно ли на него положиться? Умеет он держать свое слово? Иначе говоря, хороший ли он человек?
– Сеньорита, – проникновенно начал Мариано, – однажды я находился в таком отчаянном положении, что мне оставалось только положиться на Господа Бога. Мне помог Твердая Рука, он спас мне жизнь. Да разве только мне! Я видел не раз, как этот человек совершал ради людей подвиги, невероятные по своей дерзости и отваге. Он для меня больше, чем друг… даже больше, чем брат. В любую минуту я готов отдать за него жизнь. Вот что я думаю, нинья, об охотнике по прозванию Твердая Рука!
– И вы часто видитесь с ним?
– Всякий раз, когда у меня имеется надобность к нему, а у него – ко мне.
– Значит, он живет где-то поблизости?
– Не так давно он гостил несколько дней у нас.
– Неужели?! Может быть, он собирается вновь побывать у вас на этих днях?
– Не знаю.
– А что же он тут делал?
– Не знаю точно; думаю, что он охотился, хотя за все время его пребывания в ранчо он ни разу не приносил дичи.
– Вот как! – задумчиво протянула донья Марианна. После минутного размышления она снова заговорила: – А вы сумели бы, Мариано, найти этого охотника, если бы мне понадобилось повидать его?
– Надеюсь.
– Надеетесь? Значит, не совсем уверены?
– Простите, нинья, я не так выразился. Конечно, я найду его: есть такое место, где мы обычно встречаемся.
– Но может случиться, что как раз в этот день его там не окажется.
– Вполне возможно, разговор в такой поздний час, да еще под открытым небом.
– Мариано, – произнесла она наконец, энергично тряхнув при этом головой, – я уже сказала, что намереваюсь просить вас оказать мне услугу.
– Да, и я обещал исполнить вашу просьбу.
– Так вот чего я жду от вас: мне надобно повидаться с Твердой Рукой.
– Очень хорошо. Когда?
– Сейчас же.
– Как вы сказали?
– Уже отказываетесь?
– Нисколько. Но…
– А!.. Есть одно «но»?
– Оно бывает при любых обстоятельствах.
– Так! Какое же у вас «но»?
– Сейчас еще ночь, токайя.
– Какое это имеет значение?
– Самое ничтожное…
– А именно?
– Немного далековато.
– У нас добрые кони!
– А если мы не застанем его в том месте?
– Мы поедем в ту деревню.
Тигреро снова пристально взглянул на нее.
– Вам так необходимо видеть его, нинья?
– Чрезвычайно…
– Гм… Видите ли, это гораздо серьезнее, чем вы думаете.
– Почему?
– Да потому, что не так просто проникнуть в эту индейскую деревню.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105