Несмотря на мужество бандитов, несмотря на все их усилия взобраться на холм, — это не удавалось им. Они оставались все на том же месте.
Как только один из них выходил из-за прикрытия, пуля мексиканцев настигала его, и он падал в ров.
Уактено дал сигнал прекратить битву.
В то же мгновение все смолкло.
Местность, где за минуту перед тем раздавались дикие крики и вопли, где гремели выстрелы — погрузилась в глубокую тишину.
Люди перестали истреблять друг друга; на смену им явились хищные птицы.
Целыми стаями носились они над трупами, с пронзительными криками опускались на них и жадно бросались на добычу. Мексиканцы с ужасом смотрели на эту страшную картину, но не решались выйти из лагеря.
Бандиты скрылись в лощине, недоступной для выстрелов из лагеря, и сосчитали свои потери.
Они были громадны: из сорока человек осталось в живых только девятнадцать.
Меньше чем за час они потеряли больше половины своего отряда!
У мексиканцев, кроме капитана Агвилара, не было ни убитых, ни раненых.
Бандиты стали совещаться.
Большинство настаивало на отступлении. Нужно отказать от задуманного предприятия: оно слишком рискованно и опасно.
Уактено упал духом еще больше, чем его товарищи; но, несмотря на это, ни за что не хотел отказаться от своего плана. Он не думал о деньгах и драгоценностях, которые могли достаться ему, если бы он завладел лагерем. Будь дело только в этом, он, ни на минуту не задумываясь, дал бы приказ к отступлению. Но у него была другая, более важная причина для нападения, и поэтому он решился повторить попытку, чего бы это ни стоило и к каким бы последствиям ни привело.
Люция была тем сокровищем, которого он добивался. Он безумно любил ее и еще в Мексике спас из рук своих бандитов.
С тех пор он следовал за отрядом генерала шаг за шагом, ища случая похитить ее. Он готов был пойти на все, лишь бы овладеть ею. Никакая жертва не пугала его, никакое затруднение не могло остановить, никакая опасность не казалась страшной.
А потому он употребил все силы, чтобы убедить бандитов согласиться на новый приступ. Страсть сделала его красноречивым. Он старался ободрить их, уговаривал не отступать, сделать еще одну, последнюю попытку и напасть еще раз на лагерь мексиканцев.
Довольно трудно ему было уговорить их. Как и всегда бывает во время приступа, больше всего пострадали самые смелые и решительные люди: все они были убиты. Те же, которые остались, не хотели подвергать опасности свою жизнь.
Наконец, при помощи убеждений и угроз, ему все-таки удалось добиться их согласия. Они обещали ему остаться и попытаться ночью напасть на лагерь.
Когда совещание закончилось, Уактено велел бандитам скрыться как можно лучше и не трогаться с места, что бы ни вздумали делать мексиканцы.
Он надеялся ввести путешественников в заблуждение. Не видя и не слыша бандитов, они, может быть, подумают, что те, испуганные своими потерями и неприступным положением лагеря, решились отступить и ушли.
Этот план был довольно ловок и, отчасти, привел к тем последствиям, которых ждал Уактено.
Солнце уже заходило. Красноватый отблеск заката горел на вершинах деревьев и скал, и легкий ветерок освежал воздух.
Глубокая тишина нарушалась только криками хищных птиц. Они сидели на трупах, жадно рвали куски мяса и отнимали их друг у друга.
С сокрушенным сердцем смотрел генерал на этот страшный пир. Неужели же и капитан Агвилар, спасший их всех, умерший такой геройской смертью, подвергнется такой же участи? Нет, этого невозможно допустить! Генерал решился перенести в лагерь тело капитана и похоронить его. По крайней мере, он хоть не оставит без погребения, на съедение хищным птицам, тело человека, так самоотверженно спасшего их ценой своей жизни!
Донна Люция не осмелилась восставать против этого плана, хотя и понимала, какой опасности подвергается ее дядя.
Генерал выбрал четверых самых смелых и решительных солдат, вышел с ними из лагеря и повел их к тому месту, где лежало тело несчастного капитана.
Оставшиеся за окопами солдаты внимательно осматривались по сторонам, готовые, в случае опасности, тотчас же броситься на помощь своим товарищам.
Бандиты, скрывшись в расщелинах утеса, тоже следили за ними, но не трогались с места.
Таким образом, генерал мог беспрепятственно исполнить то, что считал своим долгом.
Тело капитана не трудно было найти.
Он полулежал у основания дерева, с пистолетом в одной руки и ножом в другой. Голова его была гордо приподнята, а на губах застыла улыбка. Казалось, и после смерти он еще вызывал на бой своих врагов.
Все тело его было покрыто ранами; но генерал с радостью заметил, что, по какой-то странной случайности, птицы не тронули его.
Солдаты скрестили ружья, положили на них труп и быстро пошли по направлению к лагерю.
Генерал следовал за ними, осматриваясь по сторонам и внимательно вглядываясь в чащу.
Нигде не видно было ни души, и все кругом было тихо. Бандиты исчезли, оставив после себя только груду трупов.
Генерал облегченно вздохнул. Должно быть, враги действительно ушли, убедившись, что попытка их не приведет ни к чему.
Стало темнеть — наступала ночь. Все, бывшие в лагере, тревожно смотрели на солдат, несших тело своего капитана. Никто не заметил темных фигур, которые неслышно скользили по утесам и, подойдя довольно близко к окопам, скрылись в засаде.
Генерал велел положить труп на наскоро приготовленную постель и, взяв заступ, захотел сам вырыть могилу для несчастного молодого человека.
Солдаты стали кругом, опираясь на свои ружья. Генерал снял шляпу, взял молитвенник и громко прочитал похоронную службу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72