— Назад, негодяй! — крикнул Изгнанник, презрительно отстраняя его рукой.
Дон Бернарде невольно попятился, положив при этом руку на эфес шпаги.
— Черт возьми! — продолжал Изгнанник, — охота — благородное развлечение! Но эта охота будет трудная; смотрите, мои голубчики, как бы дичь не кинулась на охотника, берегитесь!
— Сударь! — вскричал гневно один из всадников
— Графиня де Малеваль, — невозмутимо отвечал Изгнанник, — и вы, маркиза де Буа-Траси, последуйте моему совету бегите, пока еще не поздно.
И, поклонившись с едкой иронией обеим изумленным дамам, он скрылся в чащу раньше, чем особы, которым прямо в лицо он так грубо бросил оскорбление, нашли в себе достаточно присутствия духа, чтобы попытаться его остановить или, по крайней мере, потребовать у него объяснения его загадочных слов.
— Что делать? — прошептала изумленная графиня.
— Ждать! — решительно отвечала маркиза. — Эти два человека, как бы храбры они ни были, не могут победить тридцать человек индейцев, окружающих их в данную минуту.
Маркиза де Буа-Траси говорила это с плохо скрываемой радостью.
Изгнанник не ошибся. Всадники, которых мы видели выезжавшими с такой решимостью из форта Necessite и затем осмелившихся отправиться с отрядом индейцев по следам французских офицеров, преследуя их с таким остервенением, были именно маркиза де Буа-Траси и графиня де Малеваль.
Каким образом, будучи француженками, добились они неограниченной протекции у английских властей — это мы узнаем впоследствии.
Слепая ненависть графини не отступила ни перед каким препятствием и низостью для того, чтобы достигнуть желанной цели — мщения!
Маркиза не покидала свою подругу: вот и все, что мы можем сказать о них в настоящую минуту.
Между тем, битва на прогалине продолжалась все с тем же остервенением; шум ее отчетливо долетал до обеих дам, волнение которых достигло крайнего предела.
Французские офицеры мужественно сопротивлялись яростному нападению своих врагов.
Несмотря на уверенность в успехе и благодаря искусно расставленной ловушке, обе женщины невольно почувствовали страх.
Остров начинал принимать в их глазах фантастический вид хищные звери, выгнанные из своего логовища, с испугом проносились мимо них; птицы беспорядочно порхали, испуская тревожные крики.
— Что делать?.. — Это слово вырвалось с выражением ужаса с побледневших губ графини де Малеваль
— Бежать! Бежать как можно скорей! — вскричал появившийся внезапно возле нее человек, бросая беспокойный взор на госпожу де Буа-Траси.
— Андрэ! Брат мой! — проговорила последняя, отвечая на этот взор жестом, не замеченным ее подругой.
— Да, это я, — отвечал молодой человек прерывающимся голосом, — я следую за вами с самого форта Necessite, куда я прибыл час спустя после вашего отъезда. Бегите, во имя самого Неба, бегите, или вы пропали!
— В чем дело!?
— Индейцы окружают вас; еще мгновение — и они будут на острове.
— Но ведь индейцы — наши друзья! — возразила г-жа де Малеваль.
— Те, о которых я вам говорю, — ваши самые свирепые враги. Бегите, умоляю вас, не теряя ни минуты, хотя, может быть, и так уже слишком поздно.
— О! — проговорила графиня с бешенством, — бежать!
— Да, нужно бежать.
— Но как?
— Пойдемте, — продолжал Андрэ, — следуйте за мной! В нескольких шагах отсюда у меня есть пирога, скрытая в тростнике…
— А наши лошади?
— Бросьте их, но только бегите, бегите!
— Индейцы! — вскричал вдруг дон Бернарде со страхом на лице, что казалось как будто немного странным у такого грозного бойца.
Последнее слово заставило дам решиться; они вихрем помчались по следам, которые Андрэ оставлял на траве. Идальго следовал за ними со шпагой в одной руке и пистолетом в другой.
Прошло несколько минут.
Четверо беглецов, подгоняемые страхом, бежали с чрезвычайной быстротой, не обмениваясь ни одним словом.
— Вот они! — заревел дон Бернарде.
— Мы пропали! — прошептала графиня.
— Нет еще! — решительно проговорил Андрэ. — Моя пирога вон там, за этой группой каменных дубов; прыгайте в пирогу и бегите! А мы с этим человеком загородим дорогу, чтобы дать вам время бежать.
— Бегите! — добавил авантюрист, взводя курок. — Недаром же я испанец и потомок Сида.
Но, вместо того, чтобы принять эту жертву преданности, дамы остановились.
— Нет, — сказала маркиза с лихорадочною энергией, — я не побегу от этих людей, которых я презираю.
— И я тоже! — добавила графиня твердо
— Но… вы себя губите!
— Ни слова больше, Андрэ, наше решение не изменится. Мы предпочитаем лучше попасть в руки дикарей, чем бежать Бог знает куда по совершенно незнакомой стране… это будет, кроме того, бегство постыдное и унизительное!
— Но чего мы не хотим делать, то вы, мужчины, смело можете попытать — бегите оба.
— Никогда! — отвечали те, — никогда!
— Я этого хочу, я приказываю вам это, — сказала маркиза. — Бегите же!
— Честь приказывает мне ослушаться вас, сударыня, — холодно сказал Андрэ,
— я буду слушаться только голоса чести
— Извините, товарищ, — вмешался идальго, — мне кажется, что я лучше вас понимаю мысль этих дам. Бежим, если еще есть время, еще минута, и мы…
— Как! У вас хватит настолько подлости!
— Не говорите непристойных слов! Эти дамы хотят остаться, и они правы: дикари обыкновенно относятся очень вежливо к женщинам. Наше присутствие погубит их без малейшей надежды оказать им услугу позднее. Поэтому не будем терять времени и, поверьте, настанет и наш час.
— Свободные, вы, может быть, и поможете еще нам спастись.
— Тогда как если мы окажемся мертвыми, — сентенциозно добавил авантюрист,
— для пленниц не будет уже никакой надежды на спасение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72