ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Они были счастливы как школьники на каникулах. Все принимало в глазах их веселый оборот; словом, они чувствовали, что живут.
От Вальпараисо до Чили, как называют этот город туземцы, около тридцати пяти миль. Дорога, очень хорошая, широкая и в прекрасном состоянии, довольно однообразна и совершенно лишена интереса для туриста. Растительность редкая и тощая; тонкая, почти не осязаемая, пыль поднимается при малейшем дуновении воздуха. Редкие деревья не высоки, высушены солнцем и ветром; своей печальной наружностью они как будто протестуют против опытов культивации этой земли, сделавшейся бесплодной от сильного морского ветра и холодных ветров с Кордильерских гор. Иногда, на огромной высоте видны, как черные точки, огромные чилийские кондоры, андские орлы или дикие коршуны, отыскивающие добычу. Порой, какой-нибудь huaso, возвращающийся в свою ферму, гордо пролетит мимо вас как вихрь на своей полудикой лошади и прокричит мимоездом вечное:
– Santas tardes, Caballero!
Кроме того, что мы описали, путник ничего не встретит на этой дороге, печальной, пустой, пыльной. Нет, как у нас, гостиниц – они были бы аномалией в стране, где чужестранец повсюду входит как к себе. Везде пустыня; надо переносить голод, жажду и усталость.
Но молодые люди ничего не замечали. Энтузиазм заменял то, чего им недоставало; дорога казалась им очаровательной, путешествие восхитительным. Они были в Америке. Наконец ступили они на землю Нового Света, землю, о которой рассказывают столько чудес, о которой говорят столь многие и которая между тем знакома единицам. Расставшись с морем только несколько дней, под впечатлением нескончаемого переезда, скука которого как свинец тяготила их души, они смотрели на Чили сквозь розовые очки своих надежд.
Итак, молодые люди уже находились не более как в миле от Сантьяго, в одиннадцать часов вечера, именно в ту самую минуту, когда десять жертв падали на Большой Площади под пулями солдат генерала Бустаменте.
– Остановимся здесь, – бодро сказал Валентин, – лошади наши немножко переведут дух.
– Зачем останавливаться? – возразил Луи. – Уже поздно и мы, пожалуй, не найдем ни одной гостиницы отпертой.
– Любезный друг, – заметил Валентин смеясь, – ты все еще чертовски парижанин! Ты забываешь, что мы в Америке. В этом городе, высокие колокольни которого обрисовываются на горизонте, все уже давно спят, все двери заперты.
– Что же нам делать?
– Остановимся на обочине, черт побери! Ночь великолепная, небо усыпано бесчисленным множеством звезд, воздух тепл и ароматен... чего еще нам желать?
– Нечего, это правда! – отвечал Луи смеясь.
– Стало быть, как ты видишь, мы имеем еще время поговорить.
– Поговорить! Но, брат, мы только и занимались этим с самого утра!
– Я не согласен с тобой. Мы много говорили о разных разностях, о стране, в которой мы находимся, о нравах ее жителей, мало ли еще о чем? Но мы все-таки не разговаривали так, как следует по-моему.
– Видишь ли, брат, мне пришла в голову одна мысль. Мы не знаем, какие приключения ожидают нас в этом городе; прежде чем мы въедем в него, я желал бы иметь с тобой последний разговор.
Молодые люди разнуздали лошадей, чтобы они могли поесть травы. Они растянулись на земле и закурили сигары.
– Мы в Америке, – продолжал Валентин, – в стране золота, на этой земле, где с умом и мужеством человек нашего возраста может в несколько лет приобрести огромное состояние...
– Ты знаешь, друг мой... – заметил Луи.
– Как нельзя лучше! – перебил Валентин. – Ты влюблен, ты ищешь ту, которую любишь; это решено; но это нисколько не может помешать нашим планам... напротив!
– Как это?
– Очень просто: ты понимаешь, не правда ли, что донна Розарио... кажется, так зовут эту девушку?
– Да.
– Очень хорошо! Ты понимаешь, говорю я, что она богата?
– Это не подлежит никакому сомнению.
– Да. Но пойми хорошенько: она не так богата, как бывают богаты у нас, то есть имеют какие-нибудь пятьдесят тысяч ежегодного дохода... безделицу!.. Нет, она богата так, как богаты здесь... то есть имеет десять или двадцать миллионов!
– Очень может быть! – сказал молодой человек с нетерпением.
– Прекрасно! Пойми же теперь, что когда мы ее найдем, а мы найдем ее скоро, – это неоспоримо, – ты не будешь иметь права просить ее руки, пока не приобретешь состояния, равняющегося ее богатству?
– Ах, да! Я об этом я не подумал! – вскричал молодой человек.
– Знаю. Ты влюблен, и как все люди, страдающие этой болезнью, думаешь только о той, которую любишь, но, к счастью, я вижу ясно за нас обоих. Вот почему каждый раз, когда ты говорил мне о любви, я говорил тебе о богатстве.
– Справедливо. Но каким образом можно быстро разбогатеть?
– А! А! Наконец-то ты дошел до этого! – сказал Валентин смеясь.
– Я не знаю никакого ремесла... – продолжал Луи.
– И я также; но не пугайся... успевают только в том, чего не знают.
– Как же быть?
– Я подумаю, будь спокоен; только убеди себя хорошенько в одном: мы приехали в такую землю, где понятия совсем непохожи на понятия той страны, которую мы оставили, где нравы и обычаи диаметрально противоположны...
– Ты хочешь сказать...
– Я хочу сказать, – перебил Валентин, – что надо забыть все, чему мы учились, и помнить только одно, что мы хотим быстро приобрести колоссальное богатство!
– Честными средствами?..
– Других я не знаю, – заметил Валентин. – Но помни, брат, что в стране, в которой мы находимся теперь, понятия о чести не таковы как во Франции, что многое, считающееся у нас дурным, здесь принято. Ты меня понимаешь, не правда ли?
– Почти...
– Очень хорошо! Вообрази себе, что мы в неприятельской стране и действуй, соображаясь с этим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174
От Вальпараисо до Чили, как называют этот город туземцы, около тридцати пяти миль. Дорога, очень хорошая, широкая и в прекрасном состоянии, довольно однообразна и совершенно лишена интереса для туриста. Растительность редкая и тощая; тонкая, почти не осязаемая, пыль поднимается при малейшем дуновении воздуха. Редкие деревья не высоки, высушены солнцем и ветром; своей печальной наружностью они как будто протестуют против опытов культивации этой земли, сделавшейся бесплодной от сильного морского ветра и холодных ветров с Кордильерских гор. Иногда, на огромной высоте видны, как черные точки, огромные чилийские кондоры, андские орлы или дикие коршуны, отыскивающие добычу. Порой, какой-нибудь huaso, возвращающийся в свою ферму, гордо пролетит мимо вас как вихрь на своей полудикой лошади и прокричит мимоездом вечное:
– Santas tardes, Caballero!
Кроме того, что мы описали, путник ничего не встретит на этой дороге, печальной, пустой, пыльной. Нет, как у нас, гостиниц – они были бы аномалией в стране, где чужестранец повсюду входит как к себе. Везде пустыня; надо переносить голод, жажду и усталость.
Но молодые люди ничего не замечали. Энтузиазм заменял то, чего им недоставало; дорога казалась им очаровательной, путешествие восхитительным. Они были в Америке. Наконец ступили они на землю Нового Света, землю, о которой рассказывают столько чудес, о которой говорят столь многие и которая между тем знакома единицам. Расставшись с морем только несколько дней, под впечатлением нескончаемого переезда, скука которого как свинец тяготила их души, они смотрели на Чили сквозь розовые очки своих надежд.
Итак, молодые люди уже находились не более как в миле от Сантьяго, в одиннадцать часов вечера, именно в ту самую минуту, когда десять жертв падали на Большой Площади под пулями солдат генерала Бустаменте.
– Остановимся здесь, – бодро сказал Валентин, – лошади наши немножко переведут дух.
– Зачем останавливаться? – возразил Луи. – Уже поздно и мы, пожалуй, не найдем ни одной гостиницы отпертой.
– Любезный друг, – заметил Валентин смеясь, – ты все еще чертовски парижанин! Ты забываешь, что мы в Америке. В этом городе, высокие колокольни которого обрисовываются на горизонте, все уже давно спят, все двери заперты.
– Что же нам делать?
– Остановимся на обочине, черт побери! Ночь великолепная, небо усыпано бесчисленным множеством звезд, воздух тепл и ароматен... чего еще нам желать?
– Нечего, это правда! – отвечал Луи смеясь.
– Стало быть, как ты видишь, мы имеем еще время поговорить.
– Поговорить! Но, брат, мы только и занимались этим с самого утра!
– Я не согласен с тобой. Мы много говорили о разных разностях, о стране, в которой мы находимся, о нравах ее жителей, мало ли еще о чем? Но мы все-таки не разговаривали так, как следует по-моему.
– Видишь ли, брат, мне пришла в голову одна мысль. Мы не знаем, какие приключения ожидают нас в этом городе; прежде чем мы въедем в него, я желал бы иметь с тобой последний разговор.
Молодые люди разнуздали лошадей, чтобы они могли поесть травы. Они растянулись на земле и закурили сигары.
– Мы в Америке, – продолжал Валентин, – в стране золота, на этой земле, где с умом и мужеством человек нашего возраста может в несколько лет приобрести огромное состояние...
– Ты знаешь, друг мой... – заметил Луи.
– Как нельзя лучше! – перебил Валентин. – Ты влюблен, ты ищешь ту, которую любишь; это решено; но это нисколько не может помешать нашим планам... напротив!
– Как это?
– Очень просто: ты понимаешь, не правда ли, что донна Розарио... кажется, так зовут эту девушку?
– Да.
– Очень хорошо! Ты понимаешь, говорю я, что она богата?
– Это не подлежит никакому сомнению.
– Да. Но пойми хорошенько: она не так богата, как бывают богаты у нас, то есть имеют какие-нибудь пятьдесят тысяч ежегодного дохода... безделицу!.. Нет, она богата так, как богаты здесь... то есть имеет десять или двадцать миллионов!
– Очень может быть! – сказал молодой человек с нетерпением.
– Прекрасно! Пойми же теперь, что когда мы ее найдем, а мы найдем ее скоро, – это неоспоримо, – ты не будешь иметь права просить ее руки, пока не приобретешь состояния, равняющегося ее богатству?
– Ах, да! Я об этом я не подумал! – вскричал молодой человек.
– Знаю. Ты влюблен, и как все люди, страдающие этой болезнью, думаешь только о той, которую любишь, но, к счастью, я вижу ясно за нас обоих. Вот почему каждый раз, когда ты говорил мне о любви, я говорил тебе о богатстве.
– Справедливо. Но каким образом можно быстро разбогатеть?
– А! А! Наконец-то ты дошел до этого! – сказал Валентин смеясь.
– Я не знаю никакого ремесла... – продолжал Луи.
– И я также; но не пугайся... успевают только в том, чего не знают.
– Как же быть?
– Я подумаю, будь спокоен; только убеди себя хорошенько в одном: мы приехали в такую землю, где понятия совсем непохожи на понятия той страны, которую мы оставили, где нравы и обычаи диаметрально противоположны...
– Ты хочешь сказать...
– Я хочу сказать, – перебил Валентин, – что надо забыть все, чему мы учились, и помнить только одно, что мы хотим быстро приобрести колоссальное богатство!
– Честными средствами?..
– Других я не знаю, – заметил Валентин. – Но помни, брат, что в стране, в которой мы находимся теперь, понятия о чести не таковы как во Франции, что многое, считающееся у нас дурным, здесь принято. Ты меня понимаешь, не правда ли?
– Почти...
– Очень хорошо! Вообрази себе, что мы в неприятельской стране и действуй, соображаясь с этим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174