Но не успел он сделать и нескольких шагов, как вдруг кто-то положил ему на плечо руку, и он услышал около себя чей-то знакомый смех.
Он с удивлением обернулся и был поражен, увидев перед собой человека, который, скрестив на груди руки, насмешливо смотрел на него.
— Брат Амбросио?! — воскликнул он, делая шаг назад.
— Compadre! — отвечал тот. — Вы стали туги на ухо: я раз десять называл вас по имени, но вы ничего не слышали, и мне пришлось дотронуться до вас, чтобы вы обратили на меня внимание.
— Что вам от меня надо? — спросил скваттер холодно.
— Как?! Что мне от вас надо, compadre? Довольно странный вопрос. Вы не хуже меня знаете, что именно мне от вас надо.
— Я не понимаю вас, — равнодушно возразил Красный Кедр. — Прошу вас, объяснитесь.
— Хорошо, извольте, — с насмешливой улыбкой отвечал монах.
— Но только поскорее, так как мне некогда.
— Очень может быть. Но зато у меня много времени — вы можете одолжить его у меня, чтобы выслушать то, что я вам скажу.
Скваттер невольно сделал гневное движение.
— Да, это так, — спокойно продолжал монах, — я ищу вас уже давно.
— Хорошо, но скорее приступайте к делу. Повторяю вам, что мне некогда.
— А я повторяю вам, что мне это совершенно безразлично. О, вы можете морщить брови сколько вам угодно, compadre, но все-таки вы выслушаете меня.
Красный Кедр сердито топнул ногой. Сделав шаг вперед, он положил руку на плечо монаха и посмотрел ему прямо в глаза.
— Знаете что, милейший, — гневно сказал он, — мне кажется, что мы с вами поменялись ролями и вы намерены издеваться надо мной. Но берегитесь, вы знаете, что я не особенно терпелив. Если вы будете продолжать в подобном духе, то мое терпение скоро может лопнуть.
— И это возможно, — не смутившись возразил монах. — Но если мы поменялись ролями, то кто виноват в этом? Я или вы? Ваши сыновья правы, говоря, что вы вбили себе что-то в голову и стали теперь ни на что не годны.
— Негодяй! — закричал скваттер, сжимая кулаки.
— Ага! Теперь ругательства! Прошу, не стесняйтесь, таким вы мне нравитесь гораздо больше, я, по крайней мере, узнаю вас. Но какова перемена! Надо сознаться, что эти французские миссионеры настоящие волшебники.
Красный Кедр уставился глазами на монаха, который глядел на него с дьявольской улыбкой. Скваттер чувствовал приступ страшной ярости. Ему страстно хотелось броситься на монаха и разбить ему голову, и он делал неимоверные усилия, чтобы сдержать себя.
Между тем монах чувствовал себя далеко не так спокойно, как делал вид. Он заметил, что брови скваттера нахмуриваются все более грозно и он может каждую минуту обрушиться на него в припадке бешеного гнева.
— Ну, ладно, — сказал он примирительным тоном, — к чему нам, старым друзьям, ссориться. Я явился сюда с добрыми намерениями и хочу оказать вам услугу.
Скваттер презрительно усмехнулся.
— Вы не верите мне, — продолжал монах добродушно, — но это меня нисколько не удивляет. Так всегда бывает, что к добрым намерениям относятся недоверчиво, а врагам верят больше, чем друзьям.
— Полно нести вздор! — с нетерпением воскликнул скваттер. — Я и так слишком долго вас слушал. Дайте мне пройти и убирайтесь к черту!
— Покорно благодарю за предложение, — со смехом отвечал монах. — Если вы позволите, то я им не воспользуюсь, по крайней мере в настоящее время. Но довольно шутить! Недалеко отсюда находятся два человека, которые очень хотели бы вас видеть и которых вы, без сомнения, будете рады встретить.
— О ком вы говорите? Это, вероятно, какие-нибудь два негодяя вроде вас.
— Возможно, — сказал монах. — Впрочем, вы сейчас сами увидите их, compadre.
И не дожидаясь ответа скваттера, брат Амбросио три раза издал звук, подражающий тихому свисту змеи.
Вслед за тем в кустах недалеко от собеседников произошло легкое движение, и оттуда появились два человека.
Увидев их, скваттер громко вскрикнул, не то от удивления, не то от ужаса: он узнал своих сыновей, Натана и Сеттера.
Молодые люди поспешно приблизились к отцу и приветствовали его с ироничной почтительностью, что не ускользнуло от его внимания.
— А, вот и вы, отец! — произнес Сеттер, тяжело опуская приклад своего ружья на землю и опираясь на его дуло. — Вас не так-то легко было найти.
— Кажется, со времени нашей разлуки отец сделался квакером; его новая религия предписывает ему, по всей вероятности, избегать такого дурного общества, как наше, — добавил Натан.
— Довольно, негодяи! — крикнул скваттер, топнув ногой. — Я живу как хочу, и, как мне кажется, никто не имеет права делать мне замечания.
— Вы ошибаетесь, — сухо возразил Сеттер. — Во-первых, я нахожу, что ваше поведение недостойно мужчины.
— Не говоря уж о том, — добавил монах, — что вы ставите в затруднение своих союзников, что вовсе нечестно.
— Дело не в этом, — возразил Натан. — Если нашему отцу угодно сделаться пуританином, то это его дело, и я не нахожу в этом ничего дурного. Но всему свое время — на мой взгляд, не тогда, когда тебя окружают враги и травят, как дикого зверя, следует надевать на себя овечью шкуру и представляться безобидным.
— Что вы хотите сказать этим? — нетерпеливо воскликнул скваттер. — Скоро вы кончите говорить загадками? Объяснитесь, наконец, и покончим с этим.
— Я сейчас и сделаю это, — сказал Натан. — В то время, как вы спите, воображая себя в безопасности, ваши враги бодрствуют и безостановочно плетут сеть, в которой, они надеются, вы скоро запутаетесь. Неужели вы воображаете, что мы уже давно не знаем вашего убежища? Кто же может надеяться так спрятаться в прерии, что его нельзя будет обнаружить? Мы только не хотели тревожить вашего покоя, пока не настало время действовать — вот почему вы только сегодня нас увидели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86