— Господа, — сказал Серый Медведь, — я просил бы вас уделить мне минуту внимания.
— Говорите, мы ваши пленники, следовательно поневоле вынуждены слушать, что вы скажете, — сухо ответил граф и слегка приподнялся на локтях, тогда как Меткая Пуля небрежно встал и пошел прикурить трубку от горевшего факела.
— С тех пор как вы мои пленники, господа, — продолжал вождь, — у вас, кажется, не было повода жаловаться на мое обращение с вами.
— Это как посмотреть на дело; во-первых, я не допускаю, что законно являюсь вашим пленником.
— О, граф! — возразил Серый Медведь, усмехнувшись. — Стоит ли говорить о законности с несчастным индейцем? Ведь вы знаете, что мы этого слова не понимаем.
— Правда. Продолжайте.
— Я пришел…
— Зачем? — нетерпеливо перебил граф. — Объяснитесь.
— Я хочу предложить вам условие.
— Мне?
— Да, вам.
— Гм! Откровенно говоря, ваше обращение со мной не внушает мне большого доверия.
Индеец сделал протестующее движение.
— Все равно, — прибавил граф, — посмотрим, о чем вы говорите.
— Я не хотел бы связать вас так, как вы были скручены, когда попали в плен.
— Очень вам признателен.
— Но в эту минуту мне необходимы все мои воины, и я никого не могу оставить, чтобы караулить вас и вашего товарища.
— Что же это значит?
— То, что я требую вашего честного слова не стараться бежать в течение двадцати четырех часов.
— Какое же тут условие?
— Позвольте, я сейчас дойду до этого.
— Хорошо, я жду.
— Взамен того я обязуюсь…
— Ага! — заметил граф. — Посмотрим, что вы там обязуетесь сделать. Это любопытно!
— Я обязуюсь, — продолжал вождь все так же хладнокровно и бесстрастно, — возвратить вам свободу по истечении этих двадцати четырех часов.
— И моему товарищу?
Индеец утвердительно кивнул головой. Граф расхохотался во все горло.
— А если мы не примем этого условия? — поинтересовался он.
— Если нет?
— Ну да.
— Примете, — возразил индеец, насмешливо улыбаясь.
— Положим, но предположите на миг противное.
— Тогда вас обоих привяжут на рассвете к столбу пыток и будут истязать до заката солнца.
— Ого! Это ваше последнее слово?
— Последнее. Через полчаса я приду за вашим ответом. Вождь повернулся, чтобы выйти.
Граф вскочил, как ягуар, и очутился на ногах перед индейцем, держа в одной руке нож, в другой ружье.
— Минутку! — вскричал он.
— О-о-а! — воскликнул вождь, скрестив руки на широкой груди и глядя на пленников с насмешливым видом. — По-моему, вы приняли меры.
— Еще бы не принять, черт побери! — посмеиваясь, возразил Меткая Пуля. — Теперь наша очередь предписывать условия, если не ошибаюсь.
— Быть может, — холодно ответил Серый Медведь, — но у меня нет времени на пустую трату слов, пропустите меня, господа.
Меткая Пуля бросился к входу.
— Полноте, вождь, — сказал он, — не может же все это кончиться таким образом; мы не старые бабы, которых легко напугать! Прежде чем нас привяжут к столбу пыток, мы вас убьем.
Вождь презрительно пожал плечами.
— Вы с ума сошли, — сказал он, — пропустите меня, старый охотник, не вынуждайте к насильственным мерам.
— Нет-нет, вождь, — посмеиваясь, возразил Меткая Пуля, — мы не расстанемся таким образом! Тем хуже для вас, — зачем вы сунулись в волчью пасть?
Серый Медведь сделал нетерпеливое движение.
— Вы непременно хотите этого, — произнес он, — ну, так смотрите.
Он поднес к губам свисток из человеческой голени, который висел у него на шее, и пронзительно свистнул несколько раз.
Мгновенно бока палатки были распороты, и не успели европейцы опомниться и сообразить, что произошло, как чернокожие воины уже ринулись к ним, обезоружили их и связали.
Вождь все стоял со скрещенными на груди руками и бесстрастно взирал на происходящее.
Кайнахи с занесенными топорами как будто ожидали, устремив глаза на своего вождя, последнего приказания, последнего знака.
Это была ужасная минута ожидания; при всей храбрости пленников, нападение, жертвой которого они сделались, было так внезапно, так стремительно, что они чувствовали невольную внутреннюю дрожь.
Вождь наслаждался своим торжеством несколько мгновений, но затем повелительно поднял руку.
— Ступайте, — сказал он, — да возвратите оружие этим воинам, они гости Серого Медведя.
Черноногие скрылись так же быстро, как появились.
— Ну что? — спросил вождь слегка насмешливо. — Поняли вы меня наконец? Полагаете ли вы и теперь, что я в вашей власти?
— Хорошо, милостивый государь, — сухо ответил граф еще под живым впечатлением пережитых минут, — я вынужден признать то преимущество, которое случай дает вам надо мной; всякое сопротивление бесполезно, поэтому я соглашаюсь на этот раз исполнить вашу волю, но не иначе, как с двумя условиями.
— Принимаю их заранее, граф, — ответил Серый Медведь с поклоном.
— Не говорите опрометчиво, милостивый государь, вы даже не знаете, чего я потребую от вас.
— Я жду вашего объяснения, граф.
— Раз уж нет иного выхода, я буду во главе вашего войска, но один, без оружия, и в предстоящей мрачной трагедии ни за что не соглашусь на какую-либо другую роль, которую вы вздумали бы навязать мне.
Вождь нахмурил брови.
— А если я не согласен, граф? — возразил он глухим голосом.
— Если не согласны, — ответил граф с самым спокойным видом и ровным голосом, — я прибегну к верному и вполне действенному средству, чтобы заставить вас согласиться.
— К какому, граф?
— Я пущу себе пулю в лоб на виду у всех ваших воинов. Вождь бросил на него ехидный взгляд.
— Хорошо, — сказал он спустя минуту, — я согласен. Посмотрим теперь, каково ваше второе условие.
— Будете ли вы победителем или побежденным — а, надо сказать, я желаю последнего…
— Благодарю, — перебил вождь с насмешливым поклоном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99