Изгнанник печально улыбнулся. Он отлично понимал, какое чувство заставляло офицера предлагать ему свою помощь. Но, не желая дать понять капитану свои мысли, он отвечал:— Совершенно верно, я живу довольно далеко отсюда и, кроме того, я был бы очень рад видеть вас у себя.Анжела покраснела, как спелая вишня. Ее возлюбленный с трудом скрывал свою радость. Золотая Ветвь стал сквозь зубы насвистывать победный марш, в то время как маленький отряд медленно удалялся с поляны, чуть было не сделавшейся местом гнусного убийства. Глава VIII. ЖИЛИЩЕ ИЗГНАННИКА Граф Луи де Виллье, проводив Изгнанника и его дочь до дверей дома, возвращался в форт в самом радужном настроении, — его радовало главным образом то, что ему удалось заплатить долг Анжеле, так еще недавно спасшей ему жизнь.Но в форте Дюкэн его ожидали плохие вести. Из Квебека прибыл курьер и в числе привезенной им с собою корреспонденции было письмо и к капитану де Виллье.Письмо было от барона де Гриньи, друга детства графа. Барон сообщал, что графине де Малеваль очень скоро удалось открыть хитрость ее обольстителя, искавшего только предлог, чтобы расстаться с ней, освободиться от нее.Вне себя от ярости за то, что ее так коварно покинул человек, ради которого она пожертвовала своим добрым именем, и раздраженная ироническими утешениями своих отринутых обожателей и насмешливыми улыбками женщин, к которым прежде она относилась так строго, она поклялась жестоко отомстить виновнику всего этого, то есть, графу де Виллье.Ее самолюбие страдало столько же, может быть, даже еще больше, чем любовь. Она закрыла для всех двери своего дома и, живя одна в самом уединенном месте, в нескольких милях от Квебека, вырабатывала план мести. До сих пор еще никому не удавалось проникнуть к ней. Она скрылась в одном из своих имений, и все забыли о ней.Барон де Гриньи серьезно советовал графу де Виллье держаться настороже.Непримиримая ненависть к нему, в которой поклялась графиня де Малеваль, не остановится ни перед чем, писал барон, — а он достаточно успел изучить характер этой женщины и хорошо знает, на что способна она.В конце письма он прибавлял, что в скором времени присоединится к своему другу: губернатор Новой Франции дает ему поручение к коменданту форта Дюкэна. По приезде барон обещал сообщить подробно все, что осталось недосказанным в письме, а равно и все, что удастся ему разузнать перед отъездом.Молодой человек, читая это письмо, в сущности очень важное, все время пожимал плечами, а затем, дочитав письмо, вместо того чтобы испугаться, облегченно вздохнул полной грудью. Ненависть графини вполне освобождала его от упреков прошлого. Чего ему было бояться ненависти женщины в таком месте, о котором графиня не имеет никакого понятия и куда ей нельзя будет проникнуть ни в каком случае. До тех пор, пока он не возвратится в Квебек, ее гнев не только успеет сто раз стихнуть, но даже и пройти совсем.— А потом, — продолжал он, улыбаясь, — если обращать внимание на угрозы всех покинутых женщин, которые не желают примириться со своей участью, тогда лучше и не жить.Кроме того, образ Анжелы стал между ним и воспоминанием о мстительной креолке.Подумав еще несколько минут, он бросил на стол письмо барона де Гриньи и выкинул из головы мысль о графине.Такой поступок графа де Виллье доказывал, что он совсем не знал женщин, в особенности тех из них, которые могли предъявлять на него какие-нибудь права. Но страсть слепа, а граф безумно любил дочь Изгнанника. При других условиях он, наверное, отлично понял бы характер этих очаровательных созданий с розовыми ноготками, магнетическими взглядами и пленительными улыбками. Он сумел бы оградить себя от этих Цирцей, нежная организация и экзальтированная натура которых одинаково опасны при проявлениях как злых, так и добрых намерений, которые за отвергнутую любовь очень часто идут даже на преступление и смерть.Такое незнание или, лучше сказать, такая беззаботность могла иметь ужасные последствия для него. Он и не подозревал, какая гроза собиралась над ним и как близка эта гроза. Весь охваченный любовью, которая, по его мнению, была его первою любовью, граф де Виллье точно забыл о своем полном любовных приключений прошлом, презирая угрозы в будущем и живя только настоящим, казавшимся ему в таком радужном цвете. Благодаря неожиданной случайности, ему удалось, не преступая клятвы, взятой с него молодой девушкой, исполнить свое самое заветное желание. Он совершенно свободно встречался с ней у нее в доме на глазах отца и с полного согласия последнего.После случайной и счастливой встречи в лесу старый Изгнанник и его дочь дошли с графом де Виллье и его верным вестовым Золотой Ветвью до дверей дома. Здесь, вежливо поклонившись молодому человеку, Изгнанник на минуту удержал протянутую ему руку в своей. Затем он несколько минут с каким-то странным упорством пристально и молча смотрел прямо в глаза молодому человеку и, наконец, сказал:— Еще последняя просьба, милостивый государь?— Я весь к вашим услугам, — отвечал Луи де Виллье, твердо решившись сделать с своей стороны все, чтобы заслужить расположение и дружбу отца той, которую он обожал.— Я очень прошу вас сказать мне имя человека, которому я обязан больше чем жизнью, — прибавил старик.— Мое имя Луи Кулон де Виллье. Изгнанник вздрогнул. Между тем, его собеседник продолжал:— Я — капитан морского королевского полка и в настоящее время состою на службе в гарнизоне форта Дюкэна.— Граф де Виллье! — прошептал отец Анжелы.— Граф де Виллье, да, милостивый государь, — отвечал молодой человек, удивившись что его назвали графом, хотя сам он случайно и не упомянул об этом, — но вы плачете, сударь!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63