64 сводчатых помещения, шедших в два ряда и в два этажа. Вода для этих цистерн была отведена из Aqua Marcia.
В «банный корпус» вело четыре входа; через два центральных входили в крытые залы, находившиеся по обе стороны фригидария. Над фригидарием крыши не было; за ним на одной оси лежала большая зала, которую долгое время ошибочно принимали за тепидарий, хотя в ней нет никаких приспособлений для топки, тепидарий и за ним круглый кальдарий, купол которого (35 м в диаметре) поддерживало восемь мощных пилястров; два из них и посейчас стоят на месте. Кальдарий окружали маленькие отделения, где можно было мыться поодиночке. По обе стороны от кальдария были расположены комнаты для собраний, рецитаций и т. п.
Среди множества всяческих помещений, находившихся справа и слева от этих предназначенных для мытья комнат, следует отметить две палестры, два больших открытых двора, окруженных с трех сторон колоннадой. Палестры эти расположены совершенно симметрично: одна – на северо-восточной, а другая – на северо-западной стороне здания, на каждую из них выходила абсида. В полу этих абсид находилась знаменитая мозаика с фигурами атлетов, относившаяся, вероятно, к IV в. н.э. (найдена в 1824 г., хранится в Латеранском музее). Императоры не только стремились к художественной отделке своих терм, не только облицовывали стены мрамором, покрывали мозаиками полы и ставили великолепные колонны: они систематически собирали здесь произведения искусства. В термах Каракаллы стояли когда-то Фарнезский бык, статуи Флоры и Геркулеса, торс Аполлона Бельведерского (не считая множества других менее значительных статуй); знаменитая группа Лаокоона была найдена в термах Траяна. Сюда приходили не только смыть грязь, здесь отдыхали. Особенное значение имели термы для бедняков, теснившихся на антресолях своих мастерских или где-то «под черепицами» в душной грязной квартире без воздуха и света с видом на грязные стены противоположного дома, до которого только что нельзя было дотянуться рукой. Какое чувство физического и душевного облегчения испытывал человек, который из тесноты, гама и безобразия своего жилья и своего квартала попадал в эти огромные залы, отделанные со всей роскошью, доступной только для императорской казны, украшенные такими произведениями искусства, которые превращали эти бани в богатейший музей! Недаром один из современных ученых назвал термы лучшим подарком, который императоры сделали римскому населению. Посетитель находил здесь и клуб, и стадион, и сад отдыха, и дом культуры. Каждый мог выбрать себе то, что было ему по вкусу: одни, вымывшись, усаживались поболтать с друзьями, шли поглядеть на борьбу и гимнастические упражнения и самим заняться ими; другие бродили по парку, любовались статуями, засиживались в библиотеке. Люди уходили с запасом новых сил, отдохнувшие и обновленные не только физически, но и нравственно.
Состав и количество персонала, обслуживающего бани, менялся, конечно, в зависимости от их величины и характера. В римских термах работал, надо думать, не один десяток людей. В колумбариях императорского дома и знатных римских семейств есть таблички с именами рабов-банщиков (balneator), на которых, очевидно, лежал главный надзор за банями их хозяев (CIL. VI. 6243, 7601, 8742, 9102, 9216). Если городская баня была платной, то город обычно сдавал ее в аренду, и на арендатора (conductor) налагался договором ряд обязательств, выполнение которых проверялось эдилами. До нас целиком дошел такой договор из Випаска (CIL. 11. 5181): в нем указано, с какого и до какого часа бани должны быть открыты, какую плату с посетителей может взимать арендатор, в каком количестве должна иметься вода и какой штраф уплачивает арендатор при нарушении принятых им обязательств. Входная плата, как уже говорилось, была ничтожной, и естественно возникает вопрос, почему бани считались предприятием доходным? А что это было именно так, об этом свидетельствует наличие частновладельческих бань и в Риме, и в Помпеях. Суровые параграфы договора и жалкие гроши от посетителей не отпугивали предприимчивых дельцов от аренды випасской бани; греки, содержатели бань в Риме, все эти Стефаны и Гриллы, не взялись бы за дело, не сули оно им жирной выгоды.
Кроме платы, вносимой посетителями, у хозяина имелись и другие статьи дохода. Не все посетители являлись в сопровождении собственной прислуги, помогавшей при мытье, и хозяин предоставлял своим клиентам возможность пользоваться услугами его рабов, которые за скромную плату стерегли их одежду, массировали, натирали оливковым маслом, выдергивали особыми щипчиками волосы (мода императорского времени требовала, чтобы волос под мышками не было). Это один добавочный источник прибыли. Был и другой, более обильный. Сенека, рассказывая о том, что делается в банях, упоминает колбасника, пирожника и «всяких разносчиков из харчевни», которые выкликали здесь свой товар (epist. 56. 2). Они получали от хозяина бани право торговать своим товаром в его заведении, конечно, за плату; мог он, покупая у них съестное, продавать его и от себя с некоторой «накидкой». Есть и пить в банях было установившимся обычаем, и ели, конечно, не на ходу: хозяин устраивал при бане «ресторан» с наибольшим доступным ему комфортом, и за этот комфорт приходилось платить. В Помпеях владелец бань в VIII районе устроил при них собственную харчевню, где посетители могли и выпить, и закусить. Оборотистый хозяин понимал, что не прогадает, беря на себя управление городской баней или строя свою собственную Кроме того, арендатор городских бань получал от города, иногда по-крайней мере, некоторое вспомоществование:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142