– Может быть, на некоторых из пользователей дип-программы Глубина влияет чуть сильнее, чем на остальных, – говорит она, – и они погружаются в дип несколько глубже, чем я, или, например, вон тот парень в ковбойке…
– Дип действует на подсознание всех людей одинаково, – качает головой Эдик, – это научно установленный факт. Есть, конечно, так называемые дайверы, но это, по-видимому, просто красивая легенда.
– Ты веришь в дайверов, Влад? – Обращается ко мне Юля.
– Нет. – Отвечаю я. – Я верю в Глубину.
В тишине бара раздается короткий мелодичный всплеск гитары. Мы оборачиваемся на звук. Парень в ковбойке, о котором говорила Юлия несколько секунд назад, осторожно настраивает лежащий на коленях инструмент. Я наливаю в свой бокал, мы чокаемся и молча выпиваем. Под потолком разливается хрустальный перебор металлических струн, парень начинает петь.
Мне тяжело, и в тишине звенящей
Лишь звук шагов до хрипоты звучит,
И я завидую в никчемном настоящем
Тем, кто давно в безвестности почит.
Тем, кто ушел, не пережив утраты,
Всю жизнь ведя войну с самим собой,
Тем, кто ушел, не потерпев когда-то
Насилия над собственной душой.
И я ищу. Во тьме ищу спасенья
Вокруг меня несчастья, да беда,
И толпы – вечно жаждущих забвенья,
И спины – уходящих навсегда…

Хорошая песня. Как раз под мое настроение. Еще не умолкли последние аккорды, но где-то в груди уже подул слабый сквознячок тихой беспричинной тоски.
– А пойдемте гулять? – Блестя глазами в полумраке кафе, говорит Юлия.
– А пойдемте. – Отвечаю я и поднимаюсь из-за стола.
Юлия бережно, деликатно берет Эдгара под локоть, и тот, слегка опираясь на свою извечную трость, увлекаемый ею, направляется к выходу.
– Ты забыл на столе свой «Кристалл», – оборачивается ко мне она.
– И черт с ним, – говорю в ответ я.
Мы выходим на улицу и неторопливым шагом бредем по широким тротуарам, что-то неспешно обсуждая на ходу. Юля пытается доказать нам необратимость процесса повальной виртуализации человечества, Эдик вежливо возражает, приводя в качестве примера возникновение телефонной связи и телевидения, что в конечном итоге ничуть не повлияло на направление развития современной цивилизации. Я просто наслаждаюсь прогулкой.
Мы ступаем на неширокий проспект. Вдоль одной из его сторон тянется невысокий ажурный забор, из-за которого выглядывает наружу плотная стена густой зелени.
– Интересно, что это там? – Кивает в сторону непроницаемых для взгляда зарослей Эдик.
– Кладбище, – отвечает Юля, – еще одна придурь местных аборигенов. Хоронить в Глубине тех, кто ушел из нее навсегда. Недавно вот где-то на юго-западе Диптауна открыли кладбище для домашних животных. Я в газетах читала. Ты не слышал, Влад?
Я отрицательно качаю головой.
– Пойдемте, посмотрим? – С энтузиазмом предлагает Эдгар.
– Вот еще, – морщится Юля, – нашел развлечение. С детства не люблю кладбища.
Впереди, всего лишь в нескольких шагах, через кладбищенский забор стремительно перемахивает какая-то размытая тень. Мы останавливаемся на месте. Молодой сутулый парень в расстегнутой куртке и интеллигентных круглых очках, насколько я могу различить в теплых городских сумерках, пристально смотрит в нашу сторону, небрежно заступив нам дорогу.
– Доброй ночи, – вежливо говорит он.
И стремительно бросается на нас.
Юля, испуганно вскрикнув, прячется за спину Эдгара.
Я действую чисто рефлекторно, даже не отдавая себе отчета в том, что делает за меня мое тело.
– Замри.
В лоб паренька смотрит короткое дуло пистолета.
Парень отступает на шаг и, злобно оскалившись, издает какое-то сдавленное кошачье шипение. Я с любопытством разглядываю его бледное, нездорово-зеленоватое лицо, вернее, передние зубы нападавшего. Резцы заметно удлиненны, гипертрофировавшись в острые, тонкие, как шило, клыки.
– Вампир, – коротко поясняет в пространство Эдгар, скорее заинтересованно, чем испуганно.
– Похоже на то, – соглашаюсь я.
Каждый житель Глубины сходит с ума по-своему. Кто-то сутками не вылезает из виртуальных боев на выживание, колотя пятками и шинкуя мечами в капусту неумолимых и бесстрашных противников, кто-то и впрямь бродит по виртуальным борделям, выпуская нездоровые эмоции в традиционных и не очень контактах. Кто-то пьет кровь. Однако в Диптауне наличествуют десятки, если не сотни замкнутых развлекательных и игровых серверов, в пространстве которых существование вампиров вполне допускается и где находят себе приют такие вот извращенцы. Причем подобные заведения отнюдь не пустуют: кому-то нравится быть охотником, а кому-то – жертвой. Полная свобода.
Тем не менее, в самом Диптауне я вижу вампира впервые в жизни. Наверное, парню просто захотелось острых ощущений и он решил немного поиграть в реальность, поохотиться на «живых» людей на улицах «настоящего» города. Забыв или просто не подумав о том, что он вполне мог напасть на ребенка либо просто на человека со слишком чувствительной психикой или слабым сердцем. Конечно, жертва не умерла бы от потери крови. Но психологическая травма была бы самой настоящей.
– Убери оружие. Я уйду.
Его голос звучит немного неестественно, слова доносятся до меня после непродолжительной паузы. Похоже, горе-вампир общается через программу-переводчик.
– А осиновый кол не желаешь?
Парень вновь ощерился и зашипел, точно политый водой раскаленный утюг. Понял.
– Да пристрели ты его на фиг, – советует из-за плеча Эдгара Юлия. Кажется, она все еще немного дрожит, окончательно не оправившись после столь увлекательной встречи. Впечатлительная девушка.
– Как скажешь, – отвечаю я и взвожу курок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61