К их числу можно в какой-то степени отнести Генриха Шлимана, прославившегося своими раскопками Трои в 70-х годах XIX столетия, великого археолога Леонарда Вулли, а также многих из тех, кто имел отношение к раскопкам египетских пирамид. Люди эти, как казалось Коскэ Киндаити, должны обладать большой физической силой и богатырским здоровьем. Недаром первооткрывателю Ура сэру Вулли и раскопавшему дворец Миноса на острове Крит лорду Артуру Эвансу сейчас уже больше девяноста лет, а они находятся в добром здравии.
Ко второму и третьему типам принадлежат истинные ученые: лингвисты, которые расшифровывали древнеегипетские папирусы и письмена на глиняных табличках, и историки культуры, изучающие все полученные данные.
О Хидэмото Матоба можно было сказать, что в нем объединены все три типа археологов. Его специальностью был Древний Восток. В Японии вообще специалистов в этой области числилось не много, а в современной Японии не было просто никого, кто мог бы сравниться с ним в лингвистических познаниях. Вероятно, он обладал исключительными способностями к языкам: ему еще не было и сорока, а он владел множеством иностранных языков. Впрочем, владеть языками и быть ученым-лингвистом – это не одно и то же: Матоба умел читать древние восточные пиктограммы и клинопись. Пиктограммы древней цивилизации долины реки Инд еще никто в мире не мог расшифровать, однако Коскэ Киндаити было известно, что Хидэмото Матоба недавно опубликовал сообщение о том, что он нашел ключ к их расшифровке, и это произвело сенсацию среди археологов всего мира. Киндаити был готов признать, что, несмотря на некоторые авантюристические наклонности в характере, Хидэмото Матоба был не только искателем приключений, но и одаренным ученым-археологом.
Кадиллак, который несся по шоссе № 18 со стороны Син-Каруидзавы, проскочив поворот, резко затормозил, подал назад и, подъехав к ожидавшим, остановился. С водительского места выскочил Такудзо Акияма, который сменил ярко-красный свитер на обычную рубашку с открытым воротом.
– Киндаити-сэнсей?
Акияма глазами поздоровался с Хидэмото Матоба и Кадзухико и повернулся к Коскэ Киндаити.
– Извините, что опоздал. Кое-где деревья перегородили шоссе, пришлось объезжать. Пожалуйста, садитесь. Матоба-сэнсей, прошу вас. Хозяин сожалел, что забыл спросить у Кадзухико ваш адрес. Он просил, если я смогу найти вас, привезти вас к нам. Во время расследования прошлогоднего несчастного случая понадобились знания археолога, может, и в этот раз рекомендации Матоба-сэнсея будут полезны.
Коскэ Киндаити, Хидэмото Матоба и Кадзухико Мураками сели в машину. На лице Хидэмото Матоба было написано удовлетворение.
Глава четвертая

Женщина и археология
– Акияма-сан! Маки-сан… Кего Маки убит? – спросил Кадзухико, как только машина тронулась и, затаив дыхание, ожидал ответа.
– Точно ничего не знаю, Кадзухико-кун. Мне только приказали привезти Киндаити-сэнсея.
– Но где все произошло? – продолжал допытываться Кадзухико.
– Вроде в его студии, в Ягасаки. Я отвезу вас прямо туда, хозяин уже там.
– Господин Асука сейчас находится на месте происшествия? – разочарованно спросил Хидэмото Матоба.
– Я получил указание хозяина отвезти вас на виллу «Бандзандзо». Хозяин намерен поручить расследование Киндаити-сэнсею, а сам вернется на виллу.
– Акияма-сан, а где сейчас Тиёко Отори? – не унимался Кадзухико.
– Она должна быть в студии, но я и этого точно не знаю, я только высадил хозяина и сразу поехал за вами.
– Так все-таки это самоубийство или убийство?
– Кадзухико-кун, – с некоторым раздражением сказал Акияма, держась за баранку и глядя вперед, – я уже сказал: не знаю.
– Едва ли это самоубийство, если учесть все, что происходило до сих пор, – проворчал Хидэмото Матоба и осекся, как будто испугавшись, что сказал что-то лишнее.
Акияма тоже не хотел касаться этой темы, и дальнейший разговор сам собой угас.
Машина неслась по дороге у подножия горы Ханарэяма. По обеим сторонам видны были следы разрушений: особенно пострадали старые деревья, целые ряды сосен и лиственниц были повалены, будто вырублены гигантским топором; мимо пролетали бунгало, у которых были снесены крыши; стоявшие около них люди безучастным взглядом провожали машину.
Рядом с бейсбольным стадионом университета Васэда стояли «собачьи домики», некоторые были разрушены, и около них копошились люди, по всей видимости – служащие кемпинга.
– Киндаити-сэнсей, это кемпинг «Белая береза», – заметил Кадзухико.
– И чем он знаменит?
– Здесь перед смертью останавливался Ясухиса Фуэкодзи.
Пораженный Коскэ Киндаити взглянул на Кадзухико, а затем обернулся на скопление «собачьих домиков».
– Фуэкодзи останавливался в подобном месте?
– Вроде бы.
– Но я слышал, у него здесь вилла…
– Это так, но… – После некоторого колебания Кадзухико сказал: – Хорошо, я расскажу. Все равно это всем известно. Вилла Фуэкодзи находится в Сакура-но-дзава, и она была построена Тиёко Отори для своей дочери, которая каждое лето приезжает сюда с бабушкой, спасаясь от токийской жары… – Кадзухико на мгновение запнулся, затем продолжал: – По какой-то причине Ясухиса и бабушка даже в Токио жили отдельно…
Кадзухико, если и знал что-то еще, явно не хотел продолжать. Судя по его виду, он сожалел даже о том, что успел сказать.
Коскэ Киндаити воздержался от дальнейших расспросов о взаимоотношениях Ясухиса с родственниками и спросил о другом:
– Фуэкодзи долго жил в этом «собачьем домике»?
– Этого я не знаю, но тело Фуэкодзи было найдено утром шестнадцатого августа, он приехал за два дня до этого, вечером четырнадцатого августа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99