Марк Браун достаточно долго вращался среди компьютер-щинов и повидал немало дерзких нахалов, но такого еще не встречал.
«Следопыты» вычислили, когда ждать следующего вторжения с высокоскоростного терминала. В это время с помощью некоторых маневров можно было постараться определить местонахождение нарушителя. Это было нелегко, но все-таки осуществимо. Чтобы облегчить себе задачу, они решили чуть-чуть, но так, чтобы это было заметно, подтолкнуть злоумышленника к более активным действиям: заблокировали ему доступ к одному из компьютеров. Однажды вечером, во время наблюдения, Марк отправился поужинать, оставив Соломона дежурить перед монитором. Едва лишь он удалился, как нарушитель подключился к системе – и подключился откуда-то изнутри кампуса! За несколько минут Соломон определил, где находится вызывающий терминал. Невероятно! Глаза у него полезли на лоб: сигнал вызова поступил из той самой вычислительной лаборатории, где он сам в это время находился! Соломон встал и обошел все столы с компьютерами. За одним из них сидел очень тучный парень, лицо которого показалось Соломону знакомым. Он сосредоточенно рылся в бумагах, громоздившихся перед ним, словно студент, штудирующий учебники. Ничего и никого вокруг себя этот парень не замечал.
Соломон неслышно приблизился и заглянул ему через плечо. Бумаги оказались копиями украденных учетных файлов. Рядом с этим парнем сидел еще один, гораздо моложе, почти мальчишка. Судя по всему, они были вместе. Внезапно Соломон вспомнил, где он видел этого толстого хакера: на конференции DECUS! И этот толстяк тогда поразил его своей самоуверенностью, напыщенностью и видом знатока, повествующего о своих достижениях. Соломон припомнил, что зовут этого парня Мигник и что его однажды уже арестовывали за взлом чужих компьютеров. Ни Мигник, ни мальчишка, сидевший рядом с ним, никогда не числились среди студентов университета. Соломон поспешно вышел из лаборатории и вызвал охранников кампуса.
Те несколько минут, которые ему пришлось ждать прибытия охранников, Соломон не спускал глаз с этой ловкой парочки. Взломщики неустанно подбирали один пароль за другим и старались войти в систему; они были так поглощены своим занятием, что не заметили бы никого, даже если бы кто-нибудь целый час простоял рядом с ними. Когда в дверях появились два охранника, Соломон указал им на толстого парня, и они подошли к его стулу с двух сторон. Когда тот взглянул на них снизу вверх, на его лице не отобразилось ни страха, ни замешательства, ни раскаяния – ничего, что Соломон ожидал увидеть. А ведь это был известный компьютерный взломщик, который не просто проникал в чужие компьютеры, принадлежащие университету, с которым не имел никакой формальной связи, но еще и пришел в кампус специально для этого! Соломон рассчитывал увидеть на лице хоть какие-то признаки растерянности или хотя бы удивления – ведь его застигли с поличным! Ничего подобного. Напротив, когда охранники спросили, чем он занимается, Митник сразу принял обиженный вид: – Я ничего плохого не делаю!
А бумаги, лежавшие вокруг него, – это, по его словам, его собственность. Его напарник выглядел гораздо более встревоженным. Когда охранники предложили Митнику выйти, он неторопливо собрал все свои листки, сгреб их под мыпп и покинул лабораторию. Охранники повели обоих парней на полицейский пост, расположенный на территории кампуса. Там полицейские записали их имена: Кевин Дэвид Митник и Леонард Митчелл Ди-ЧиккоСода Соломон и подоспевший Марк Браун стали задавать Митнику вопросы, тот отвечал так заносчиво и высокомерно, словно делал им одолжение, а в других обстоятельствах вообще не снизошел бы до ответа.
Брауну он заявил, что его метод – просто примитивная слежка, и что они нипочем бы его не выследили, если бы он сам не подставился, придя в кампус.
Между тем полицейские по своей связи направили запрос, и из картотеки полицейского управления пришел ответ, что Митник проходит испытательный срок, который получил вместо тюремного заключения за взлом компьютеров, а Ди-Чикко был пойман полгода назад за таким же занятием в кампусе Нортридж. Тогда полицейские пристегнули их обоих наручниками к скамье и вызвали машину из полицейского управления Лос-Анджелеса. Потянулись тягостные минуты ожидания. Кевин, хоть и держался в разговоре с Брауном вызывающе заносчиво, был на самом деле напуган так, что у него колотилось сердце и впору было вызывать врача и просить лекарства, в которых обычно нуждаются люди втрое старше Кевина. Тем не менее неизбежность этого ареста была для него очевидна.
Незадолго до этого он говорил Ленни, что предчувствует, что его снова арестуют. А ведь после происшествия в COSMOS-центре ему, можно сказать, крупно повезло: он получил испытательный срок, а не загремел в тюрьму! И все равно после этого не остановился, а продолжал искушать судьбу.
Вот теперь и наступил закономерный финал: он сидит здесь, прикованный к скамейке, и ждет, когда за ним приедет полиция. И рано или поздно такая развязка наступила бы, ведь страсть Кевина все усиливалась и усиливалась. Не потому, что он хотел приблизить такую развязку, а потому, что не мДг ее избежать. Скамейка, на которой они садели, находилась в узком коридорчике недалеко от двери, шагах в десяти от дежурного полицейского, который работал за столом. Ленни тоже был охвачен страхом, но все-таки сознавал, что он несовершеннолетний и потому его участь не так страшна, как у Кевина. Когда его застигли в Нортридже, то продержали там несколько часов и выпустили, а дома родители даже не наказали его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72