Уже на пороге она не преминула подчеркнуть свою победу, сладко промурлыкав, прижавшись к любимому лицу: «Как же насчет цветов?» Ее триумф стал полным, когда он громко заявил в ответ: «Пусть Эфими сама подберет их, мы за это ей платим!»
В тот день он больше не садился за компьютер. Уже потом, позднее, она нашла у себя на груди маленькую раздавленную хризантему, пахнущую ее духами и напитанную ласками Тэйна, и осторожно вложила цветок между страниц Библии, в Книгу Деяний, ту самую книгу, которая первой поведала историю ее тезки Сапфиры.
– Я помню, – наконец сказала она, стараясь говорить бесстрастным, лишенным всякого выражения голосом, прилагая отчаянные усилия, чтобы не провести языком по сухим от волнения губам под пристальным взглядом Тэйна. – Я также помню, что случилось с цветами. Эфими поставила их в воду, и позже вечером я сплела из них венок и украсила им парадную дверь, чтобы таким образом благословить на счастье наш дом и нашу семью в новом году. – Несмотря на все самообладание, было заметно, как дрогнул у нее голос. – Он должен был засохнуть и сохраняться в таком виде еще долгое время… вместо этого через пару недель венок распался на части, и ветер унес с собой его остатки.
Это оказалось предсказанием их будущего, но тогда Сапфира в своей слепоте не придала этому значения.
– Сядь, Сапфи, – спокойно сказал Тэйн, указывая на стул. – В этой ситуации есть один выход, который мы должны рассмотреть.
Сапфира послушно села, не столько из-за боязни не подчиниться его уверенной и властной силе, сколько из-за того, что ноги отказывались ее слушаться, и стала с тревогой наблюдать, как Тэйн с озабоченным видом вышагивает по комнате, пока наконец он не остановился прямо перед ней.
– Я решил отказаться от твоей квартиры, чтобы ты смогла вернуться на виллу Андромеда и пожить здесь несколько месяцев. – Это просто смешно! – Совершенно сбитая с толку, Сапфира впилась взглядом в его лицо, стараясь уловить хоть какую-то логику в его абсурдном заявлении. – После этого все будет выглядеть нелепым фарсом…
– Разве это не то, что ты и так уже сделала? – с горечью спросил он.
От прозвучавшего в его словах обвинения ей стало не по себе, но в них, призналась она, была настоящая правда.
– Но ведь… – машинально начала она, понимая лишь то, что каждый раз, когда она будет смотреть ему в лицо, ей все трудней будет залечивать свои сердечные раны.
– Для начала выслушай меня! – оборвал ее Тэйн, сердито глядя на нее с высоты своего роста, воинственно скрестив руки на широкой груди и весь подавшись вперед, в любую минуту готовый к атаке и все же полностью владеющий собой. – Мой план состоит в следующем: мы поделим виллу так же, как это было с домом на Константиносе. В твоем распоряжении будет большая спальня, а я буду спать на кушетке в своем кабинете. Днем, когда я нахожусь на работе, ты будешь полновластной хозяйкой в доме. По вечерам ты сможешь уединяться в своей комнате. Согласись, она достаточно велика, чтобы одновременно служить неплохой гостиной.

Глава 7

– Не вижу смысла. – Удивленная его предложением. Сапфира не могла скрыть своей враждебности. – Идея официального развода возникла из-за того…
– Из-за того, что ты не захотела делить со мной ни свою жизнь, ни свою постель! – резко перебил ее Тэйн. – Что ж, после официального развода второе отпадет само собой, и я предлагаю тебе лишь первое, пока Виктория и Стефанос не станут достаточно взрослыми, чтобы понять, что в происшедшем между нами они не виноваты и что они не отвечают за то, что мы разлюбили друг друга, хотя, несмотря на это, мы оба их очень любим. – Он всматривался в ее несчастное лицо, и вокруг его жесткого рта появились напряженные морщины. – Похоже, попытки, предпринятые тобой на Константиносе, приучить их к мысли о том, что отныне мы будем жить отдельно, не принесли результатов, на которые ты, должно быть, надеялась. Сейчас они ничего не могут понять и глубоко несчастны, и, кажется, мне не очень-то удается объяснить им ситуацию.
Несмотря на щемящую боль в сердце, Сапфира с трудом подавила улыбку, услышав, как он признается в своем бессилии. Он всегда настолько просто решал все проблемы, что она не могла не почувствовать его отчаяния от невозможности найти общий язык с собственными детьми.
– Я не знаю… – Она переплела руки, стараясь унять дрожь в пальцах.
То, что сказал Тэйн, звучало вполне разумно. Может быть, такое решение не вписывается в общепринятые нормы, но ведь это лишь на время, и, кроме того, случается довольно часто, что супруги, давно ставшие чужими, продолжают жить в одном доме и почти не общаются.
– Ну так что? – негромко спросил он; и глаза его сузились, наблюдая за тем, как меняется выражение ее лица. – Что для тебя важнее – счастье твоих детей или осуществление собственных желаний?
Как он может быть таким жестоким после жертвы, которую она уже принесла? Разве только он все еще считает, что она собиралась убежать с Майклом. Сегодня вечером он видел их вместе, был свидетелем их страстного поцелуя, который вырвал у нее Майкл, и вряд ли это может способствовать тому, чтобы он поверил ей, как бы категорически она ни отрицала свой интерес к брату Лорны.
– Это одно и то же, – сказала она гордо и с вызовом вздернула подбородок в ответ на презрение, сквозившее в его тоне. – И как же долго будет продолжаться такое положение вещей?
– Откуда, черт побери, я могу знать? – Его собственные бушевавшие внутри чувства отражались, как в зеркале, на его надменном лице, а голос звучал напряженно и резко. – Столько, сколько это будет необходимо, столько, сколько мы оба сможем это выдержать!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55