Надеюсь, мы сблизимся, и она полюбит меня, как родную дочь.И опять Софи, совершенно не задумываясь, произнесла слово «любить». Но одно дело повторить его в уединении экипажа, и совсем другое – в обычной жизни. Джеймс надеялся, что у Софи хватит ума не быть такой откровенной, когда она встретится со свекровью. В присутствии его матери ей придется научиться вести себя более сдержанно, более по-английски.– Ты должна сегодня думать только о себе и не беспокоиться о будущем. В конце концов, все образуется. – Джеймс постарался говорить как можно спокойнее.– Мне следует попросить у тебя прощения за этот разговор, но за последние несколько недель произошло столько необычайных событий... Боюсь, я просто немного не в себе.– Так же стало бы с любой невестой в день свадьбы. Когда тысячи незнакомых людей приветствуют тебя и повторяют твое имя, нелегко сохранить самообладание, но не волнуйся, дорогая, сегодня вечером мы обязательно окажемся с тобой наедине и отпразднуем этот день по-своему.Джеймс поцеловал Софи, рассчитывая этим уничтожить все ее сомнения относительно их будущего, и сделал он это весьма вовремя, потому что в этот момент экипаж подъезжал к лондонскому дому Уэнтуортов.Далеко за полдень, после того как Софи с удовольствием побеседовала с младшим братом Джеймса, Мартином, который оказался очаровательным шестнадцатилетним молодым человеком, отец взял ее за руку и подвел к маленькому изящному диванчику. Софи с любовью посмотрела на его пышные усы, на седеющую, еще густую шевелюру; в праздничном костюме отец выглядел весьма внушительно.– Моя дорогая девочка, – проговорил он, как всегда, растягивая слова, – у меня не было сегодня возможности по-настоящему поздравить тебя, но я надеюсь, ты знаешь, как я горжусь тобой.Софи порывисто обняла отца.– Боюсь, я буду ужасно тосковать без всех вас.– Ну, перестань, не надо расстраиваться! Нас будет разделять только путешествие на пароходе, а твои сестрички, я уверен, станут постоянно писать тебе. Не сомневаюсь, после того, как они увидели весь этот блеск, твои сестры тоже захотят через год или два вернуться сюда и поймать для себя английского мужа.Софи шутливо похлопала отца по руке.– Папа, ты же знаешь, я никого не ловила. Просто мы с Джеймсом любим друг друга.Внезапно голос отца стал серьезным:– Я верю, что ты любишь его. Я это вижу по твоим глазам. Но помни, это совсем другой мир, доченька, и если тебе когда-нибудь понадобится, чтобы я приехал и забрал тебя... Я знаю, твоя мать была бы весьма недовольна этим, но все-таки...– Все будет в порядке, не беспокойся, папа, – заверила отца Софи, не слишком довольная направлением, которое приняла их беседа, – я собираюсь стать самой счастливой женщиной на земле.– О, милая девочка, ты, как всегда, полна романтизма. – Отец взял ее за руку. – Я знаю, у тебя сегодня праздник, день твоей свадьбы, но сейчас я хотел бы поговорить с тобой о более прозаических делах. Тебе необходимо ознакомиться с сутью брачного контракта и быть в курсе всех дел до того, как тебя узнают как герцогиню Уэнтуорт.– Разумеется, ты прав, – согласилась Софи, чувствуя, как улыбка исчезает с ее лица.– Общая сумма приданого составляет один миллион фунтов: пятьсот тысяч единовременно, а остальное по частям в течение первых двух лет брака. Плюс еще мои акции железных дорог на сумму двести тысяч фунтов, доход по которым выплачивается ежегодно. Я также согласился погасить все долги загородного имения на день бракосочетания, иначе половина твоего приданого исчезла бы до того, как ты попала бы в замок Уэнтуорт.Софи была ошеломлена услышанными цифрами, она даже почувствовала легкую тошноту. Ей и в голову не приходило, что Джеймс был весь в долгах.– Я никак не предполагала, что сумма окажется такой большой.Заметив растерянность на лице дочери, Уилсон-старший постарался ее успокоить:– Твой муж, конечно, не присутствовал на переговорах, так же, как и я не принимал в них участия. Наши адвокаты договорились обо всем, но ты ведь знаешь, как с ними сложно иметь дело.Софи понимающе кивнула, хотя ее отчаяние не проходило, как будто в воздушный шарик праздника воткнули гигантскую иглу, и шарик на ее глазах лопнул.– Кроме этого, дочка, – продолжал мистер Уилсон, – я договорился о том, что у тебя будет свой собственный банковский счет. Ты будешь получать пятьдесят тысяч фунтов в год, и деньги можно будет снимать каждый квартал.– Папа, – возразила Софи, – по-моему, это совсем не обязательно.– Может быть, тебе это и не нужно, но мне так спокойнее. Я должен знать, что моя девочка никогда не будет ни в чем нуждаться. Здесь все не так, как у нас, и по закону замужние женщины не могут распоряжаться своими деньгами, поскольку все приданое является собственностью мужа, а жена лишь получает деньги на расходы, причем количество этих денег зависит исключительно от воли супруга. Я не хочу, чтобы ты вынуждена была обращаться к мужу каждый раз, когда захочешь что-нибудь купить себе. Таким было мое условие, я на нем настаивал, и лондонским адвокатам пришлось согласиться. Другого выхода у них просто не было, потому что герцог, безусловно, не мог допустить, чтобы что-либо помешало ему жениться на тебе.Софи с трудом проглотила ком, образовавшийся у нее в горле, и крепко сжала руку отца.– Спасибо тебе, папа, за твою заботу обо мне. Ты действительно сделал меня счастливой. – Она прижалась щекой к его плечу и зажмурила глаза, чтобы отец не заметил слезу, готовую выкатиться из глаза.– Мои поздравления, герцогиня, – любезно проговорил Эдвард Уитби, оказавшись рядом с Софи после того, как немецкий солист окончил свое выступление.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90