– «Я стоял у двери, и стучал: если кто-нибудь услышит мой голос и откроет мне дверь, я зайду к нему, буду есть вместе с ним, и останусь с ним».Герцог слушал мелодичный голос своей жены и думал о том, что совсем ничего не знает о ней. Совершенно незнакомое прежде чувство овладело им. Он представил себе ее жизнь в Америке, где нет потомственных аристократов, где классовая структура определяется богатством, а не случайностью рождения. Джеймс представил Софи в однокомнатном доме, о котором она ему рассказывала, и подумал о том, каким странным ей должен казаться тот мир, в который она попала сразу после свадьбы. Софи не расспрашивала его об этом мире ни в Лондоне, ни во время их медового месяца, возможно, потому, что не было подходящего случая и у нее совершенно отсутствовало реальное представление о жизни в качестве титулованной особы.Сможет ли она когда-нибудь привыкнуть к этой жизни? А ведь она наверняка находится в этом маленьком домике именно потому, что хочет хоть на время избавиться от непривычного окружения.И неожиданно Джеймс почувствовал, что несет ответственность за благополучие жены, и у него появилось желание облегчить ей вхождение в незнакомый мир, особенно после всего того, что он наговорил ей перед своим отъездом в Лондон. Тогда он разрушил все розовые мечты Софи о ее будущей жизни, делая это, как он полагал, ради ее же собственного блага. Кроме того, он всегда полагал, что его мать сумеет сформировать поведение жены, а родившиеся у него дети будут отданы на попечение нянюшек и гувернанток. Кто же знал, что у Софи окажется такой твердый характер: к великому огорчению его матери, она почти не поддавалась постороннему влиянию.Вероятно, если бы в детстве Джеймс видел больше заботы, внимания и ласки со стороны родителей, он бы лучше понимал, что его жена, молодая герцогиня, нуждается в помощи и поддержке. Но ведь что-то же заставило его сейчас задуматься о том, что ему следует больше заботиться о Софи? Может быть, причиной тому ее безмерная доброта по отношению к старой женщине?В это время Софи кончила читать и закрыла Библию.– Это было просто замечательно, ваша светлость! – Миссис Дженсон улыбнулась.Внезапно Софи опустилась перед ней на одно колено и дотронулась до ее руки.– Благодарю вас за то, что вы разрешили мне прийти. В следующий раз я буду у вас в понедельник.– Да благословит вас Господь. – Старушка приложила руку Софи к своей щеке и погладила ее по волосам. Почти с благоговением Джеймс смотрел, как его жена поднялась на ноги. Через несколько минут они уже прощались с молодой женой фермера, которая сделала реверанс, смущенно улыбнулась Софи, но не решилась даже взглянуть на герцога. Другому человеку это могло бы быть неприятно, но Джеймс давно привык к такому отношению. Оно и не мудрено – окрестные фермеры не могли не знать о мрачном прошлом его семьи.Когда дверь коттеджа закрылась за ними, Джеймс с любопытством взглянул на жену.– Ты не говорила мне, что посещаешь дома наших арендаторов, – спокойно сказал он.Натягивая перчатки, Софи направилась к кабриолету.– А разве ты меня об этом спрашивал? Впрочем, тут нет никакого секрета – просто мне хотелось получше узнать наших соседей.Соседей? Джеймс никогда не думал об арендаторах как о соседях. Взглянув на дверь коттеджа, он пытался вспомнить имя жены фермера и их ребенка, но так и не смог, зато он отметил, что и понятия не имел о том, когда миссис Дженсон утратила зрение. Ему было удивительно, что он ничего не слышал об этом, хотя они жили совсем недалеко от замка.– Я чувствую умиротворение, когда бываю здесь, – продолжала Софи. – Глядя на лицо бедной миссис Дженсон, слушающей мое чтение и получающей от этого огромное удовольствие, я ощущаю Божью благодать, и поэтому я счастлива, что могу приехать и сделать что-нибудь для нее – это дает мне силы и покой.Слушая жену, глядя в ее ясные синие глаза, Джеймс почувствовал, что и к нему приходят мир и спокойствие. Никогда раньше он не испытывал подобных ощущений.– Тебе все-таки следовало бы брать с собой горничную, – проговорил Джеймс, просто потому, что не знал, что еще сказать.– Кстати, о горничной. Мне бы хотелось заменить Милдред.– Заменить? – был искренне удивлен. – Но Милдред ведь весьма опытна, и у нее прекрасные рекомендации. Она всегда была...– Да, я знаю. Только это выбор твоей матери, а не мой. Я совсем не такая, как твоя мать.Она права. С каждым днем это становилось ему все яснее.– Мне хочется выбрать самой, – продолжала Софи, – потому что я хочу иметь рядом такого человека, с которым буду чувствовать себя комфортно. Возможно, тогда я смогу отказаться от выполнения тех обязанностей, которые положено исполнять горничной. Комфортно?Джеймс пожал плечами:– Почему бы тебе не поговорить об этом с домоправительницей? Я уверен, она сможет помочь.– Я уже говорила с ней. Вчера вечером я объяснила все Милдред, она согласилась уйти на пенсию раньше срока. По-моему, она была даже довольна. Думаю, мое поведение не один раз... как это лучше сказать... доставляло ей неприятности и сбивало ее с толку.Джеймс не мог сдержать улыбку при мысли о том, что его жена, вероятно, и в самом деле шокировала педантичную Милдред.– Это меня совсем не удивляет. – Он покачал головой, словно подтверждая сомнения жены.Софи с радостью ответила на его улыбку.– Так ты не против?– Конечно, нет. Если это поможет тебе привыкнуть к здешним обычаям...В этот момент Джеймс с удивлением осознал, что впервые обсуждаете женой простые семейные проблемы. Возможно, им все-таки удастся наладить приемлемые отношения, забыв о том, кем они были друг для друга во время медового месяца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90