В его настроении случаются непредсказуемые скачки...
Новый удар.
И еще.
И еще.
– О господи, не надо, пожалуйста, зачем ты это делаешь, зачем...
– И наконец, последняя стадия: разрешение.Человек впитывает в себя боль, проникается ею. Он понимает, что она никогда, никогда его не покинет... теперь она стала частьюего самого. Эту тяжесть люди несут всю дальнейшую жизнь. Она ни на минуту не становится легче, но мускулы, которые несут ее, могут окрепнуть.
– Что тебе нужно? Я все рассказал, пожалуйста, не мучай меня больше...
– Каждый по-своему переживает эти три стадии. Но существует нечто общее, что разделяют все, каждый из осиротевших... Знаешь, что это?
– Нет. Нет. Пожалуйста, я не знаю...
– Они хотят знать, как все было. И не важно, насколько это ужасно, безобразно или тошнотворно. Они хотят знать, как именно погиб человек, которого они так любили. Им нужны детали. Они нужны им, чтобы мысленно воссоздать последние мгновения жизни близкого им человека, потому что это – единственная замена тому, что им действительно необходимо: оказаться там. Чтобы попрощаться.
Джек замолчал, не сводя глаз с зажатой в руке антенны. На свету лампы капли крови блестели, выделяясь на хромированной поверхности темно-рубиновым цветом; абстрактными кляксами они скользили вниз по серебристой полоске.
– Этого я им дать не в состоянии. Но я могу передать детали. Если не суть, то голые факты.
– Пожалуйста, – простонал Штольц. – Я все тебе рассказал, все...
Джек отложил антенну. Подобрал кусок провода, обмотал его конец вокруг кулака, проделал то же самое с другим концом. Туго натянул удавку, разведя руки.
– Я знаю, – сказал он.
* * *
Никки сидела в дальней кабинке кафетерия и рассматривала выложенные на стол предметы.
Их было шесть, и они лежали рядком вдоль края стола. Вынимая их из небольшого пластикового мешочка, она действовала осторожно, оборачивая их салфеткой, чтобы случайно не коснуться поверхности даже краешком пальца Она знала, что полицейские подвергнут их самому тщательному анализу.
Коллекция трофеев у серийного убийцы – явление весьма распространенное. Если убийцы хранили у себя части тел своих жертв, Джек оставлял их полиции, но порою они забирали с места преступления и хранили у себя дома какую-нибудь мелочь, которую полицейские могли и не заметить. В таких случаях он посылал Никки на дом к убитому преступнику, чтобы забрать эти вещи, а потом, снабдив каждую из них своим ярлычком, оставлял их рядом с трупом. Поначалу Никки считала, что такие мелочи не оправдывают риска, но вскоре изменила точку зрения. Держать у себя трофей – вроде бы ерунда по сравнению с изнасилованием и убийством, но здесь насилие попросту было более тонким: стянуть крохотный кусочек чьей-то жизни, чтобы с его помощью вновь и вновь переживать убийство. Если предмет был достаточно безобиден, убийца мог даже не расставаться с ним и после ареста; Никки задумалась, сколько же убийц в тюрьмах повсюду таскают с собой такие вот талисманы "на счастье".
Первым из трофеев Штольца был маленький пластиковый брелок в форме единицы. На нем стояли слова "С нами Вы всегда – номер Один!" и логотип автомобильного салона.
Второй оказался маленькой, ярко раскрашенной пластмассовой лягушкой. С секунду Никки пристально разглядывала ее, а затем вытащила из сумочки пару красных перчаток и надела их. Итальянская кожа – гладкая, тонкая, хорошо облегающая руки. Чтобы полностью натянуть правую перчатку, Никки пришлось даже сдвинуть браслет с амулетами повыше с запястья, хотя кованая цепочка из отпущенной стали сидела на руке плотно и не пошла далеко.
Подняв лягушку, Никки рассмотрела ее поближе. Ярко-оранжевое земноводное с синими пятнами; Никки засомневалась, попадаются ли в природе особи с такой окраской или же владелец просто выкрасил лягушку, исходя из каких-то своих соображений.
Отложив ее, Никки подобрала третий предмет, коробочку леденцов "Пец" с клавишей-дозатором в виде головы Бэтмена. Она выдавила в ладонь конфетку, сунула в рот. Вишня. Лишь затем отвлеченно подумала: Штольц ведь мог сделать с леденцами какую-нибудь гадость, скажем покрыть их тонким слоем цианида (Джек говорил, у него было нечто вроде навязчивой шпиономании), но ничего не произошло.
Четвертым предметом был элемент паззла, картон под толстым слоем пластика-ламината. В уголок вдавлено металлическое колечко – для того, видимо, чтобы подвешивать к ключам. Не было никакой возможности определить, что изображала картинка в целом; цветные пятна и несколько полос. И вновь Никки не могла сказать, кто покрыл эту вещицу ламинатом – Штольц или его жертва. В любом случае это было сделано, чтобы защитить элемент: его владелец всегда мог сунуть руку в карман и прикоснуться к гладкой поверхности пластика рядом со связкой ключей, она напоминала ему о... О чем? О решенной головоломке – или об оборванной жизни?
Впрочем, какая разница?
Пятым предметом был Смарф – крошечная фигурка из синей пластмассы. Она была здорово потерта, нарисованные глаза совсем поблекли; кто-то очень долго носил ее в кармане, всегда держал при себе. Подарок от ребенка?
И последний предмет – маленькая алюминиевая бирка с выдавленным серийным номером и словами: "Город Портленд". Собачий паспорт.
Никки бегло осмотрела ее, перевернула. На обороте было выгравировано слово "РОЗИ".
Она постаралась представить, как Штольц таскает в кармане эту бирку, крутит ее в пальцах в минуты стресса. Вновь и вновь переживает свое преступление, фантазирует о следующем. Но у Никки не было того дара, каким владел Джек, она не умела взглянуть на окружающие ее вещи глазами убийцы;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99