Но сам корабль призраков - темное место, смешение теней и расплывчатых отблесков. Высмотреть нас здесь будет нелегко.
Когда десять минут истекли, академик Паэль что-то проблеял, но Джеру, не слушая его, сразу повернулась ко мне. Она ухватила мою сломанную руку и стала прощупывать кость.
- Так, - резко сказала она, - как там тебя зовут?
- Кейс, сэр.
- Как тебе новый кубрик?
- А где здесь кормят? Джеру усмехнулась:
- Отключи-ка связь. Я исполнил приказ.
Она без предупреждения сильно дернула меня за руку. Я порадовался, что ей не слышно моего вопля.
Джеру сняла с пояса контейнер и залила место перелома. Раствор обладал зачатками сознания и сам выбирал, где схватиться, образовав корку. Когда кость заживет, он сам и отвалится.
Она жестом приказала мне снова включить передатчик и взялась за шприц.
- Я обойдусь!
- Не храбрись, юнга. Это средство поможет кости срастаться.
- Сэр, ходят слухи, что от этого дела бывает импотенция. - Я еще не договорил, а уже почувствовал себя дураком.
Джеру громко рассмеялась и взяла меня за плечо.
- Все равно это шприц старпома, а ему он уже ни к чему, верно?
Возразить было нечего, и я позволил ей сделать укол. Боль сразу утихла.
Джеру достала из пояса маячок - оранжевый цилиндр с палец длиной.
- Попробую дать сигнал флоту. Надо будет выбраться из этой плетенки: даже если маяк работает, здесь он экранирован. - Паэль открыл было рот, но она ему и слова сказать не дала. Я чувствовал, что оказался замешан в затяжной конфликт этой пары. - Кейс, остаешься за мужчину. И покажи этому червю, что у него в поясе. Я вернусь тем же путем, каким ухожу. Все ясно?
- Да.
Это опять была СОП.
Джеру проскользнула между серебристыми канатами.
Я забился в самую гущу и начал перебирать содержимое поясов, которые добыл нам Тилл. Там оказались вода, соль для регидрации и пищевые концентраты - все в такой форме, чтобы, не нарушая герметизацию, подавать через патрубки в капюшонах. У нас имелись силовые установки с мой ноготь величиной, но они сдохли вместе с остальной техникой. Еще было много примитивных приборов, которые должны помочь нам выжить в самых разных условиях: магнитный компас, гелиограф, крошечная пилка, увеличительное стекло, скальные крючья, моток веревки и даже рыболовная леска.
Мне пришлось показать Паэлю, как работает туалетная установка костюма. Фокус тут в том, чтобы пустить дело на самотек: костюм-«слизняк» перерабатывает большую часть того, что из тебя вытекло, а остальное спрессовывает. Не скажу, чтобы это было удобно. Мне еще не попадался костюм, который хорошо поглощал бы запахи. Бьюсь об заклад, конструкторы никогда не проводили в своих изобретениях больше часа.
Я чувствовал себя нормально.
Катастрофа, смерть, выбивающая одного за другим, - все это оставалось в глубине сознания. Я не собирался давать чувствам волю, во всяком случае, пока я не оставался без дела и мог на нем сосредоточиться. Вот когда шоу заканчивается, тогда можешь все выплеснуть.
Должно быть, Паэля этому не научили.
Это был тощий угловатый человечек, глаза его провалились в почерневшие глазницы, а нелепая рыжая борода скомкалась под маской. Сейчас, когда самое страшное, казалось, миновало, сила словно вытекла из него, и двигался он как в полусне. Я чуть не рассмеялся, глядя, как он перебирает бесполезное содержимое пояса.
Немного погодя Паэль заговорил:
- Кейс, не так ли?
- Да, сэр.
- Ты с Земли, мальчуган?
- Нет. Я…
Он меня не слушал.
- Академия базируется на Земле. Тебе это известно, мальчуган? Но они иногда принимают и людей из внешних миров.
Похоже, он всю жизнь чувствовал себя отверженным чужаком. Но мне до него дела не было. И какой я ему мальчуган! Я осторожно спросил:
- А вы откуда, сэр? Он вздохнул:
- С Пятьдесят первой Пегаса b. Никогда о таком не слышал.
- И как там? Это близко к Земле?
- Разве Земля непременно должна быть точкой отсчета?.. Не очень далеко. Мой мир - одна из первых экстрасолнечных планет, открытых землянами. То есть главная планета. Она относится к типу «горячий юпитер». Я вырос на ее спутнике.
Я знал, что значит «горячий юпитер»: планета-гигант, расположенная вблизи своей звезды. Он поднял на меня взгляд:
- Оттуда, где ты жил, видно было небо?
- Нет…
- А от нас видно, и все - полное парусов. Видишь ли, в такой близости к звезде солнечные паруса отлично работают. Я часто смотрел на них по ночам: на яхты с парусами в сотни километров шириной, лавирующие в лучах света. А вот с Земли неба не видно. Во всяком случае, из бункеров Академии.
- Зачем же вы туда поступили?
- У меня не было выбора. - Он безрадостно засмеялся. - Угораздило же меня родиться умным… Оттого-то, видишь ли, твои драгоценные комиссары так меня презирают. Меня научили думать - а мы, сам понимаешь, не можем себе этого позволить.
Я отвернулся и замолчал. Джеру не «моя», и спор этот меня уж точно не касался. И вообще, у меня от Паэля мурашки по коже бегали. Я всегда побаивался людей, которые слишком хорошо разбираются в науке и технологиях. Об оружии только и нужно знать, как оно действует, какое к нему полагается питание или боеприпасы, и что делать, если оно откажет. Народ, который все знает насчет технических принципов и статистики, чаще всего попросту прикрывает собственные недостатки; ведь главное, как оружие работает и как ты с ним справляешься.
Ну, а этот - не болтливый технарь. Он - академик, из научной элиты человечества. С ним у нас и вовсе не было ничего общего.
Я всматривался в просветы между канатами, пытаясь отыскать мерцающие, плывущие огоньки эскадры.
Потом я уловил какое-то движение и повернулся в ту сторону, знаком приказав Паэлю сидеть тихо и помалкивать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13