..
- Закон обратных квадратов применим только для точечных масс или для идеально сферических объектов, а не для объектов, похожих на тарелку, как наш Плот.
- Тогда что же...
Холлербах молча смотрел на него.
- Я понял, - вздохнул Рис, - я должен пойти и определить это сам. Верно?
Это отняло у него гораздо больше времени, чем проблема маятника. Рис должен был изучить тройные интегралы... векторы... эквипотенциальные поверхности. А еще ему пришлось учиться выдвигать предположения, достаточно близкие к истине.
Но он справился с этим. Зато сразу возникла новая проблема. Потом другая, третья...
Случалось Рису и отдыхать.
В одну из смен Баэрт, с которым у Риса наладилось что-то вроде дружбы, предложил ему лишний билет на представление в том, что называлось Театром Света.
- Не скажу, что я сразу надумал позвать тебя с собой, - улыбаясь, сказал Баэрт. - Она, увы, несколько красивее тебя... Но мне в любом случае не хочется пропускать представление или терять билет.
Вертя в руках картонную карточку. Рис поблагодарил Баэрта.
- Театр Света? Что это такое? Что там происходит?
- Слушай, на Поясе, наверное, не так уж много театров, а? Если ты не слышал о нем, подожди и увидишь сам.
Театр находился вблизи привязанного леса, неподалеку от Края. От центра Плота туда можно было проехать на автобусе, но Баэрт и Рис предпочли пройтись пешком. Когда они подошли к окружающей Театр ограде, наклон палубы был уже достаточно велик, и прогулка превратилась в довольно утомительный подъем. Здесь, далеко от полога леса, на открытой палубе жар звезды был силен, и к концу пути у обоих лица блестели от пота.
Пытаясь не поскользнуться на покрытом заклепками склоне, Баэрт неуклюже повернулся к улыбающемуся Рису.
- Ну и прогулочка, - сказал он. - Но дело стоит того. Билет не забыл?
Рис порылся в карманах и нашел драгоценный кусок картона. Чувствуя себя неловко, он подождал, пока Баэрт предъявил билеты контролеру, и прошел вслед за другом сквозь узкую калитку.
Театр Света выглядел как широкий овал, большая ось которого была ориентирована вдоль кажущегося наклона палубы. В верхней части Театра были установлены скамьи. Рис и Баэрт заняли свои места, и юноша увидел перед собой маленькую сцену на подпорках. Она располагалась по локальной горизонтали, под углом к "наклонной" палубе. За сценой, как гигантский задник, наклонно возвышался центр Плота - огромная нависающая стена железных параллелепипедов и кружащихся шелестящих деревьев.
Театр быстро заполнялся. Рис прикинул, что здесь могло поместиться около сотни людей, и при мысли о таком скоплении народу ему стало не по себе.
- Будете пить?
Рис резко повернулся. Возле него стояла очень красивая девушка с подносом. Он улыбнулся и уже собрался ответить, но вдруг заметил, как странно она стояла...
Непринужденно, без всяких видимых усилий, девушка стояла на палубе, не обращая внимания на кажущийся наклон, словно палуба была ровной. У Риса отвисла челюсть. Все его тщательно продуманные представления о расположении палубы испарились. Потому что, если девушка стояла вертикально, тогда он сидел под углом, не имея за спиной опоры...
Со сдавленным криком он начал падать назад.
Баэрт, смеясь, поддержал друга, а девушка с извиняющейся улыбкой протянула ему стакан с каким-то прозрачным напитком. Рис чувствовал, как горят его щеки.
- Что все это значит?
Баэрт с трудом перестал смеяться.
- Извини, так бывает со всеми. Хотя мне следовало предупредить тебя...
- Но как она может ходить так?
Баэрт пожал плечами.
- Если бы я знал, это не производило бы такого впечатления. Магнитные подошвы на обуви? Самое смешное, что тебя сбила с ног не девушка... а крушение твоих представлений, потеря чувства равновесия.
- Ладно, весельчак.
Рис с кислым видом отхлебнул приятное на вкус питье и стал наблюдать за идущей между скамьями девушкой. Ее походка была свободной, и естественной, и, как Рис ни старался, он не мог понять, каким образом она удерживает равновесие. Но вскоре его вниманием полностью завладело начавшееся представление. На подмостках появились жонглеры. Предметы взлетали и падали под самыми немыслимыми углами, но неизменно возвращались в руки артистов.
Под аплодисменты Рис сказал Баэрту:
- Это похоже на волшебство.
- Никакого волшебства, - ответил тот. - Обыкновенная физика. А у тебя, рудокоп, наверное, глаза на лоб полезли?
Рис нахмурился. На Поясе было не так уж много времени для жонглирования, и, без сомнения, своим каторжным трудом рудокопы оплачивали все эти забавы, хотя и не впрямую. Юноша украдкой осмотрел публику. Множество золотых и малиновых галунов и не так уж много черного или других цветов. Только высшие классы? Рис сдержал вспышку негодования и вернулся к представлению.
И вот настало время главного номера. На сцене установили огромный трамплин. Публика затаила дыхание. Какой-то духовой инструмент начал наигрывать жалобную мелодию, и на подмостки взошли двое - мужчина и женщина, - затянутые в трико. Поклонившись зрителям, они взмыли с трамплина в наполненный светом воздух. Сначала акробаты выполнили простые элементы: медленные, грациозные сальто и вращения - приятные для глаза, но не очень эффектные.
Потом пара, одновременно оттолкнувшись от трамплина, высоко подпрыгнула, встретясь в верхней точке траектории - и, не соприкасаясь, танцоры обернулись вокруг друг друга так, что их раскинуло в стороны.
Баэрт судорожно вздохнул.
- Послушай, как они это делают?
- Гравитация, - шепнул Рис. - На одно мгновение они вращаются вокруг общего центра масс.
Танец в воздухе продолжался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75