Тана поднялась раньше матери и с заговорщицким видом, косясь на охранника, подошла к Квентину. В руке она сжимала небольшую серебряную шкатулку.
– Это для твоих друзей, веселых зайчишек-прыгунишек, – сказала она, протягивая Квентину шкатулку. – Они такие забавные, но им негде жить. Это домик для них. Мама дала мне этот ларец, когда я ей все рассказала. И еще она велела сказать, что эта вещь старинная, очень ценная и обладает магической силой.
Квентин взял шкатулку и открыл крышку. Внутренние стенки шкатулки были сделаны из зеркального стекла.
– Спасибо большое, Тана. Только какой мне прок от нее, если я в плену, да еще под страхом смерти.
Тана сделала большие глаза и приложила указательный палец ко рту: «Ради Бога, тихо!»
– Ни о чем не беспокойся, скоро будешь на свободе. Мама говорит, что тебе уготована великая миссия, и что ты человек необычный. Она поможет тебе,
– прошептала девушка, бросила настороженный взгляд на сонного охранника и вышла из домика.
Квентин сидел во дворе и смотрел, как Тана прогуливает Гнедко. Конь важно ходил по кругу, уминая грязь копытами. Несмотря на установившееся затишье в жизни деревенской общины, на душе у Квентина было не спокойно. Он чувствовал, что скоро произойдут какие-то важные события, и он должен быть готов к ним. Ночью он по нужде выходил из дома и видел, что приближается время полнолуния.
Пока же все было спокойно, деревенька жила мирной жизнью. Немногочисленные жители, выбравшись после проливного дождя на улицу, торопились завершить хозяйственные дела, отложенные из-за дождя. Домашний скот брел по раскисшим от дождя улицам, направляясь на пастбища. Тучи немного разошлись, и с неба пробивалось солнце, поднимая невидимые облака водяного пара от многочисленных луж, покрывающих землю.
Тана водила коня по кругу и улыбалась ему. Стражник сидел, тупо глядя в одну точку. В общем, картина была более чем мирной, но что-то подсказывало Квентину, что в глубине этой тишины подспудно вызревают зерна будущей опасности. И это касалось не только одного его и было связано не только с его жертвоприношением, но и с чем-то, представляющим несравненно большую опасность для множества других людей.
– Как жалко, Квентин, что мы не можем вместе покататься на Гнедке, – Тана с кокетливым сожаление поглядела на Квентина. Принц виновато улыбнулся ей, дескать, что ж тут поделаешь, и девушка расцвела хитренькой улыбкой.
Тана нравилась ему: хотелось подойти и обнять ее. Почувствовать теплоту ее тела, вкус губ и нежность покрытых пушком щечек. И он, наверное, сделал бы это прямо сейчас, если бы не этот долдон охранник. От этих мыслей ему стало жарко, и он почувствовал, как пунцовый румянец заливает его щеки. Еще ни к одной девушке он не испытывал подобных чувств. Тана, словно бы угадав его мысли, весело расхохоталась и одарила принца лукавым взглядом своих озорных и непоседливых глаз.
В этот день Дира ушла после обеда и вернулась только к вечеру, сильно встревоженная. Она внимательно посмотрела на Квентина, как бы собираясь сообщить ему нечто важное, но передумала и ушла в свою комнату. Через некоторое время она вернулась и стала осматривать его поврежденную ногу. Нога выглядела здоровой, опухоль спала, и Квентин не ощущал боли от прикосновений Диры. Лицо Диры стало еще более озабоченным. Квентин догадался, что от нее потребовали не тянуть с лечением и объявить, что пленник здоров и готов к обряду. Что это означало для Квентина, объяснять не требовалось. Но прежде чем принять окончательное решение, Дира хотела завершить какие-то важные дела.
– Что ж, молодой человек, дела явно идут на поправку, – объявила Дира, внимательно глядя в глаза Квентину.
Болван-охранник насторожился и встрепенулся при ее словах. Дира выдержала паузу:
– Еще два-три дня и повязки можно будет снимать, а там посмотрим… А пока, юноша, вы будете применять вот эту мазь. – Она протянула ему небольшой пузырек с зеленоватой жидкостью.
– Это великолепное средство, наши предки называли его дыханием птицы Ру. Оно прекрасно снимает любое оцепенение конечностей, – со значение произнесла Дира и незаметно от стражника подмигнула Квентину. – Достаточно небольшой капельки на ночь, и утром вы будете совершенно свободны от боли, ломоты в суставах и других сдерживающих вас факторов. Правда, это средство… – она сделала паузу, – опасно для такой молодой и чувствительной кожи, как у вас, принц, и поэтому должно применяться с величайшей осторожностью.
Квентин все понял. Он с благодарностью посмотрел на добрую волшебницу и крепко стиснул в руке драгоценный пузырек. Это был путь к спасению. Надежда вновь ожила в нем. Нужно только дождаться ночи. И самое главное, он вспомнил, что Тана познакомила его с Гнедко и показала, где находится вся лошадиная упряжь. Туда же она незаметно от стражников перенесла все имущество Квентина. И так, все должно решиться в эту ночь.
Квентин не мог дождаться наступления вечера. Дира несколько раз удалялась из дома, видимо, улаживая какие-то неотложные дела. Правда, с каждым разом она возвращалась все более взволнованной. Но Квентин, захваченный идеей побега, отнесся к этому не слишком внимательно. Мысленно он уже несся во весь опор на коне, вдыхая опьяняющий ветер свободы. Нужно было лишь дождаться ночи.
Ужинали как всегда все вместе.
– Что случилось, мама? – спросила Тана, заметив волнение Диры.
– Ничего особенного, дочка, завтра полнолуние… Ты же знаешь, как я себя чувствую на полную луну…
– Обряд, как я понял, проводится в полнолуние? – спросил Квентин.
– Да.
– Значит, завтра…
– Многие не довольны вождем, – грустно заметила Дира.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178