Арана находилась на острове, со всех сторон окруженном Северным морем. Около тридцати морских миль неспокойных вод угрюмых северных морей отделяли остров от материка. Конах победителем воцарился на острове, низвергнув прежнего короля Симила. Это было так давно, что даже долгожители, останься они в живых после прихода Конаха, этого бы не упомнили. С тех пор население острова полностью обновилось. К настоящему времени оно в основном состояло из потомков преданных Верховному Жрецу первых его воинов, гвардии, с которыми он шел от победы к победе. Потомков аборигенов, подданных короля Симила, практически не осталось, настолько тщательными были зачистки.
Со времени воцарения Конаха Арана была превращена в неприступную крепость. Массивные стены крепостных укреплений со всех сторон окружали остров. Остроконечные башни со стрельчатыми прорезями бойниц высоко взметнулись над мрачными водами. Грозные бастионы сплошь окружали береговую линию, чернея рядами бойниц, как оскаленные в беззубой усмешке злобные старческие рты. В гавани стоял многочисленный флот Его Святейшества, красуясь сверкающей на солнце броней. Сотни галер с тысячами прикованных пленников, рабов и заключенных. С башен грозно уставились в сторону моря Треножники Праведного Гнева, орудия подобные тем, с помощью которых Альдору приходилось усмирять непокорные народы. Команды младших жрецов несли круглосуточную вахту возле этих орудий. Наблюдатели на башнях неусыпно всматривались в даль морских просторов: не несут ли угрюмые северные воды вражеские армады.
Караул тяжеловооруженных пехотинцев во главе с молодцеватым капралом при виде кареты Альдора, украшенной государственным гербом, поспешил отдать честь, лихо завернув головы и вытянув руки по швам. Железная поступь солдат долгим эхом отдавалась в каменной мостовой и узких проулках. Странные люди в серых сутанах и плотно надвинутых на голову капюшонах спешили укрыться в темных подворотнях. Кое-где дворники, чувствуя приближение рассвета, принялись за свои метлы и лопаты, спеша к утру привести улицы в надлежащий вид. Особо усердные лавочники и трактирщики уже открывали свои заведения в стремлении заработать золотые на ранних клиентах. В заведениях же, работающих по ночам, наоборот, торопились избавиться от засидевшихся посетителей, нередко за руки, а то и за ноги вынося их проветриться на холодок.
Уже несколько месяцев, как Альдор, приближенный ко двору, жил в столице, но ощущение декоративности здешней жизни не проходило. Все происходящее в Аране казалось ему одним большим кукольным театром, а все эти придворные людишки марионетками в какой-то неведомой игре Его Святейшества. Иногда Альдор думал, что и он сам не более чем тряпичная кукла в руках Конаха. Хотя теперь он и занимал важный пост в иерархии престола, это не только не доставляло ему радости, а напротив, в течение всех этих месяцев держало его в состоянии постоянной напряженности и непрерывной тревоги.
«Что ж годы берут свое, и мы становимся другими: глупыми, бессильными, больными», – давал он волю невеселым мыслям, с большим сожалением вспоминая о той вольнице, которая была предоставлена ему в Монтании. Монтания вспоминалась как идиллическая страна, почти райский уголок, премилое, спокойное королевство, где жизнь текла ровно и спокойно на протяжении десятков лет. Годы, проведенные в Монтании, были самыми лучшими в его жизни. С ранних лет поступил он на службу Верховному Жрецу. Начинал с самого низа, преодолевал ступеньку за ступенькой, пока не достиг всех мыслимых вершин служения. Дальнейший подъем был не доступен, и это его особенно беспокоило. Новая должность множила завистников и недоброжелатей, любого доноса, обвинения в измене и посягательстве на Священный престол теперь было достаточно, чтобы расправиться с Главным Наместником. Ему было очень хорошо известно, какие нравы царили на самой верхушке пирамиды власти, и поэтому он с таким сожалением вспоминал о прежней жизни в Монтании. Лишь теперь он понял, за что ненавидит короля Роланда: не за отступничество, не за бунт, не за гордость, а зато, что разрушил эту его спокойную, безмятежную и размеренную жизнь.
Кроме того, в столице Священного престола на него вновь нахлынул давнишний страх, который на время был позабыт в Монтании. Страх перед Конахом. Альдор был искусным магом, он был посвященным третьей, последней ступени. Эта ступень была настолько высока, что все, вместе взятые, Великие Маги были ничтожнее мышей перед ним. Но чем выше он поднимался по ступеням овладения магическим знанием, тем таинственнее и непостижимее представлялось ему искусство Великого Жреца. Конах, казалось Альдору, был всесилен, а магия со всеми ее законами и тайными знаниями придумана самим Верховный Жрецом. И это особенно пугало Главного Наместника.
Возможность лично лицезреть Верховного Жреца представлялась нечасто. Альдор со времени своего прибытия в столицу виделся с Конахом всего два раза. Первый, когда, прибыв после усмирения бунта в Монтании, докладывал о результатах операции, второй, когда был представлен на должность Главного Наместника Священного престола. Связь всегда осуществлялась через Алтарь. В резиденции каждого мало-мальски значимого чиновника империи была оборудована особая комната с Алтарем магической силы, чтобы он мог ощущать присутствие своего единственного бога и повелителя Конаха и общаться с ним. Альдор в этом смысле, конечно же, не составлял исключения. Что побудило властителя прибегнуть к личной встрече, составляло тревожащую тайну.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178