«Идиотом был, идиотом и помрешь, Урсус. Уж я не оставил бы тебя в живых!» – и был таков. Только листья полынного страстоцветника на окне закачались.


Враг хитер и коварен

Первый этаж здания на улице Горшечников занимала организация, к рождению которой Иван невольно приложил даже не одну руку, но обе. Впрочем, детище осталось отцом не признано. Обломок и слушать не хотел о гильдии имяхранителей, каковая появилась на свет исключительно благодаря его стараниям. В имперский реестр профессия имяхранителя так и попала с пометкой: «Родоначальник – Иван (фамилия не указана)». Остальные защитники ноктисов очень быстро нашли друг друга, сплотились в гильдию и обзавелись собственным уставом. И с этого момента стать имяхранителем сделалось ой как непросто. Канули времена неорганизованной вольницы, теперь каждый желающий стяжать славу на трудном поприще обязан был пройти форменное чистилище – экзамен на пригодность. Единоборство, выносливость, чутье. И все бы ничего, ловких бойцов внутри Пределов хватало, но с чутьем обстояло плохо. Никто, кроме Ивана, похвастаться оным не мог. Пытались, да не выходило. Однако люди не переставали надеяться.
– Барма, дружище, здравствуй! Как жив-здоров?
– Не может быть! Кого я вижу! Иван, ты, часом, не заблудился? А я как раз о тебе вспоминал! Готовим торжественный прием в честь юбилея гильдии, пять лет как-никак! Куда без тебя! Придешь?
Барма, исполнительный секретарь гильдии, еще недавно сам имяхранитель, встал из-за стола и распростер объятия.
– Юбилей? – хмыкнул Иван. – Давай вначале доживем до него. А ты все розовеешь! Вон какой круглый стал, а болтали-то… Не выживет, загнется! – Обломок сгреб секретаря в охапку и сжал в объятиях так, что тот застонал.
– Поверишь ли, в госпитале меня не было видно на постели! Сливался цветом с простыней! Слава Фанесу, сейчас идет на лад!
– Мудрено, что жив остался. Повезло.
– И не говори. Не ожидал еще одной пары торгов, и ведь как подгадали, сволочи! Много ли навоюешь с одной рукой, стоя на одной ноге?
– Все хорошо, что хорошо кончается. Намерен вернуться в строй?
– Не знаю, Иван. До недавнего времени казалось, что ужасней горга твари нет. Встреча один на один – верх безумства. И спроси меня, что теперь?
– А что теперь?
– Я нашел врага еще более жуткого! Аж поджилки трясутся! Иногда мне кажется, что уж лучше на горга с голыми руками!
– Видать, впрямь страшный враг.
– Очень. Показать?
– Покажи.
Барма, хромая, проковылял к металлическому шкафу, немного помедлил и со звоном распахнул обе створки.
– Мои трофеи! Побежденные враги. Туши препарированы и набиты по всем правилам. Еще недавно сопротивлялись. Но что хищники для храброго сердца?
Иван в изумлении покачал головой. Поистине подвиг, достойный титана. На полках ровно и смирно, будто гвардейцы на параде, стояли бумажные папки. И ни листка не торчало наружу.
– Не представляешь себе, какой был бой! Целый месяц я усмирял восстание бумаг и все-таки победил! Можешь себе представить, что будет, если я снова уйду в поле? Мы задохнемся! Нас придавит кавардак и задушит неразбериха! Собственноручно готов удавить своего предшественника! Четвертовал бы негодяя! Его счастье, что сам ушел!
– И ты удивляешься, почему я не с вами! На вольных хлебах сам себе господин. Мне хватает одной бумажной души, моего верного Якко Волта.
– Не у всех есть твое чутье, не всякий отмечен небесами.
– Я как раз по этому поводу. Барма, мне нужна твоя неоценимая помощь.
– Все что угодно имяхранителю номер один!
– У тебя должен вестись учет побед над торгами и поражений. Мне нужен список самых удачливых имяхранителей.
– После тебя?
– Да. Примерно за пару лет.
– Как не быть! Есть. Вот смотри! – Барма достал с верхней полки несколько папок с синими корешками и с грохотом обрушил на свой стол. – Дай мне часок, и будет тебе подробная статистика. Как у тебя со временем? Напротив есть чудная забегаловка. Подают отменного карпа, фаршированного гречкой. Скоротай время там…


Прогнило что-то в нашем королевстве

Через стеклянную витрину чудной забегаловки, знаменитой фаршированными карпами, Иван битый час наблюдал за парадным входом в здание гильдии. Какие-то люди, которые могли быть только имяхранителями, входили туда и выходили. Иной оказывался высок и могуч, иной строен и подвижен, но всех отличала уверенная поступь и особая грация, сродни волчьей или тигриной. Наверное, со стороны казалось донельзя странным существование головы отдельно от тела, однако Иван и гильдия успешно двигались каждый своей дорогой и не испытывали друг в друге нужды. Впрочем, от отцовского внимания «дочь» не отказалась бы и сейчас. Не ее вина, что «отец» оказался холоден как лед.
– Пора! – скомандовал себе обломок, оставил на столе несколько картов и вышел.
– Иван, у тебя чутье не только на зверей! – воскликнул Барма, встречая его появление. – Минуты не прошло, как я отставил папки в стороны и сам себе спел дифирамб: «Ты молодец, хромой!»
– А карп действительно хорош. Гречка просто чудо! Оливковое масло и кардамон?
– Угадал! А еще розмарин и красный перец. Рад, что понравилось. Вот держи.
Секретарь передал Ивану лист бумаги, расчерченный в линейку и густо исписанный убористым почерком.
– Имя, победы, поражения, годы… – Обломок читал названия столбцов и одобрительно кивал. – Ты просто молодец, Барма! То, что нужно!
– Может быть, в качестве благодарности ты наконец объяснишь, зачем тебе это нужно?
Иван помедлил, какое-то время пристально смотрел Барме прямо в глаза, затем кивнул.
– Неладное творится, старина, неладное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155