Понимаю: сгоряча, а ведь все равно потом пожалеешь. Даже если получится. Посему давай-ка я лучше подолью тебе вина.
Я едва не подавился. Он видел меня насквозь и знал, что в моих мыслях он уже остывающий труп, – и говорил об этом как о чем-то постороннем, несущественном.
А начальник охраны спокойно продолжал:
– Вот если бы не ружья, стал бы ты меня слушать? Сомневаюсь.
– Может, и стал бы…
– Ой ли? Не будь у моих молодцев оружия – и ты бросился бы раздавать тумаки направо и налево.
– Михель…
Я произнес его имя очень тихо, но телохранитель сразу же с готовностью замолчал.
– Ты знаешь, какие отношения связывали меня и Марго?
Он ответил не сразу. Потер указательным пальцем правой руки переносицу, задумчиво взял со стола бокал, посмотрел сквозь него на свет.
– Ну, я могу предположить.
– Валяй.
– Брось, Алексей. Тебе так необходимо заострять на этом внимание?
– Да.
Михель пожал плечами:
– У тебя ведь были женщины и до этого. Или ты вдруг нашел свою Единственную? В его словах сквозила насмешка.
– Те женщины не умирали на моих руках, – мой тон, кажется, утратил всякие оттенки эмоций. – Чтобы тебе стало понятнее… У меня было также много друзей. Знаешь, когда постоянно путешествуешь, так и получается. Поживешь немного на одном месте, обзаведешься хорошими приятелями, а потом уезжаешь, прощаясь навсегда. Аналогия ясна?
Главный телохранитель оказался достаточно умен, чтобы не отвечать на риторические вопросы.
– Но когда-то, много лет назад, один из таких приятелей, получив пулю в живот, провалялся ночь в бреду. У нас не было даже самого элементарного – ваты. Мы рвали на полосы свои рубашки и перевязывали его, пытаясь остановить кровотечение. Он просил пить, но в наших флягах не осталось ни капли. Я всю ночь не отходил от него. А утром его не стало. Знаешь, что я тогда сделал?
– Ты бросился мстить врагам, – сказал Михель, однако я так и не понял, была ли в этот раз насмешка в его словах.
– Верно. Я схватил автомат и ринулся из подвала. И тут же сам получил две пули. А потом в наш дом попал снаряд, и меня завалило.
– Глупо. Помочь своему другу ты все равно не смог бы.
– В такие минуты об этом как-то не думаешь. Но дело в другом. По твоей логике я должен был бы безразлично дождаться его последнего вздоха, а затем, когда выдастся свободное время, спокойно закопать труп в соседнем огороде. Все равно у меня на других планетах оставались друзья. Так?
Я понимал, что начальник охраны вновь выигрывает. Он втянул меня в разговор, заставил спорить, рассуждать – а значит, оттеснить эмоции на второй план. Он угощал меня прекрасным вином. Он внимательно выслушивал все, что я говорю.
Старательно и методично Михель глушил мою слепую ярость. Не скажу, что я был благодарен ему за это. Мне по-прежнему хотелось его убить. Но теперь он словно связал меня невидимыми путами. Путами беседы.
– Я веду к тому, – продолжал я, – что ни о каком сотрудничестве между нами не может быть и речи. Ты зря теряешь время.
Телохранитель вздохнул:
– Ты снова спешишь с выводами, Алексей. Я ведь больше не предлагаю тебе сотрудничества. Мне оно не нужно.
Он сделал паузу, вынуждая меня почти, против собственной воли спросить;
– Тогда что? Зачем мы тебе?
– Хотя бы для того, чтобы решить некоторые организационные вопросы. Я не такой злодей, каким ты меня себе представляешь. Я хочу вас просто отпустить. Но в Компании есть секреты, о которых посторонним знать не положено.
– И как же ты собираешься гарантировать наше молчание? – поинтересовался я.
Михель допил остатки вина, поставил бокал на стол, где уже стояли мой и Наташин, откупорил бутылку и снова налил всем едва ли не до краев.
– Очень просто, Алексей. Однако об этом позже. Сейчас позвольте узнать кое-что у вас. Он повернулся к Наташе:
– Кто вы такая?
– Надо же! – хмыкнул я. – А мне уже начало казаться, что ты знаешь абсолютно все.
На мою фразу никто не обратил внимания. Телохранитель и темноволосая девушка смотрели друг другу в глаза. Неотрывно. Словно в гляделки играли.
Возможно, между ними происходила какая-то борьба, недоступная моему восприятию. Я знал – теперь знал, – что и Наташа, и Михель обладают какими-то особыми способностями, и мне даже с моим недавно приобретенным мысленным зрением до них было далеко. Может, они пытались прочитать мысли друг друга. А может, и нет. Могло быть и так, что Михель просто ожидал ответа, а Наташа размышляла, как лучше сказать.
– Галактическая полиция? – нарушая затянувшуюся паузу, снова спросил телохранитель. – Отдел спецопераций?
Наташа отрицательно покачала головой, улыбнувшись.
– Не попал, – заметил я.
И снова меня проигнорировали. Михель задумчиво, словно выражая мысли вслух, произнес:
– Мне докладывали что-то насчет храма. Какие-то молнии. Какой-то ангел с ореолом вокруг головы. Какой-то громоподобный голос. Что там было на самом деле? Мои ребята не обнаружили никакой аппаратуры. Сколько вас участвовало в освобождении Алексея?
Так… Интересно… А мне показалось, что Клод на этот раз обошелся без ореола.
– Вам доложили правильно, – сказала Наташа. – И молнии, и голос… Все на самом деле.
– Вот только ангела с Богом перепутали, – вставил я. – Знаешь, у ангелов ведь крылышки за спиной.
Наверное, главный телохранитель решил, что мы шутим. Он расслабился, откинувшись на спинку кресла, и с усмешкой поинтересовался:
– А у богов крылышек нет?
Я взглянул на Наташу и пожал плечами:
– По крайней мере у моих знакомых нет. Лицо Михеля вновь стало серьезным.
– Мне нужны факты. Юмор давайте отложим на потом. Кто вам помогал? Меня это начало забавлять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106