Тогда и другие звери поспешили принять участие в кровавом пиршестве, и те, кто опоздал, стали выхватывать куски у жующих, и произошло неизбежное.
– Ну и ну! – выдохнул Новиков, глядя, как голодные чудовища молча рвали и пожирали друг друга. – Ликует буйный Рим… Пойдемте отсюда.
– А вездеход? – спросил Резницкий. – Может быть, попробуем…
– А, какой там вездеход! – Новиков схватил биофизика за руку и потащил прочь. – Появилась идея! Вы видели, как робот остановился между двумя динозаврами? Он не знал, какого зверя выбрать.
– Ну и что? – Резницкий посмотрел на возбужденное лицо Новикова. – Робот остановился, потому что его счетно-решающее устройство выбирало: до какого зверя ближе, какой зверь крупнее, тут каждый миллиметр играет роль. Он ожидал, пока…
– Вот именно ожидал! – вскричал Новиков. – Математическое ожидание! Ну, а если бы робот оказался идеально посредине? А если бы оба зверя оказались идеально одинаковы? Что тогда?
– Вы хотите сказать…
– Да! Да! Вспомните задачу Буридана!
ЗАДАЧА БУРИДАНА
В далеком XIV веке французский философ-схоласт Иоанн Буридан, ректор Парижского университета, сформулировал философское положение, известное под названием «Буриданов осел». Задача проста: голодный осел стоит между двумя одинаковыми копнами сена стоит точно посредине. Так вот: из какой копны он начнет есть? Если осел будет мыслить логично, он неизбежно погибнет от голода, так как не сможет выбрать. Это очень трудная штука выбор из двух равных. Если бы хоть маленькая разница…
Осел останется живым только потому, что он живое существо, а следовательно, способен на нелогичные поступки. Вопреки логике он жрет сено из одной копны, хотя она ничем не лучше другой. Только перед тем, как осуществить выбор, осел испытает некоторое колебание.
Но электронно-вычислительная машина умеет принимать только логические решения. Она неспособна к нелогичным поступкам…
Новиков снова был полон энергии.
– Помните, там двенадцать башенок? Двенадцать аварийных систем усиления защитного поля. – Он понизил голос. – Давайте заставим Центр выбрать одну из них, понимаете?
– Да, но Центр не принимает никаких задач…
– Он не принимает задач, связанных с ослаблением защиты, это так. Но мы ему подкинем другую задачку… Хорошую задачку, дорогой Сергей Сергеич! Надо только сформулировать…
И вскоре задача была сформулирована по всем правилам формальной логики
– науки средневековых схоластов, воскрешенной в новом качестве кибернетикой. На зону надвигается некая опасность. Чтобы предотвратить ее, Центру необходимо включить одну из двенадцати аварийных систем. Вот и все.
Новиков разложил на траве таблицы и, закусив губу, принялся переводить задачу на язык программирования. Он аккуратно разметил, а потом проколол на бланке перфокарты группы отверстий. Он не спешил, но пальцы его слегка вздрагивали.
– Так. – Новиков полюбовался своей работой и еще раз проверил, все ли правильно сделано. – Так. Пусть попробует не принять! Не имеет права не принять: его основная программа требует защиты от опасностей. Ну что, пойдем?
Когда они пробрались в башню, на них уставился зеленый глаз, словно вопрошая: зачем пришли? Что вам надо?..
Не мешкая, Новиков вложил в приемное устройство перфокарту. Навалилось знакомое ощущение сонливости, отяжелели руки и ноги. Разведчики смотрели на щель, поглотившую перфокарту. Минута прошла, а машина не выплевывает задачу… Только бы не свалиться, ужасно хочется лечь. Еще минута…
Новиков усилием воли стряхивает с себя сонное оцепенение.
– Скушала? На здоровье, – говорит он тихонько и улыбается Резницкому. Они выбираются из башни и проходят под купол, где размещена исполнительная часть Центра. Они видят, как линии рисованных схем меняют цвета все быстрее и быстрее.
– Давай, давай, работай, – весело говорит Новиков. – Работай, Буриданов ишачок.
Собственно, задача очень проста. Анализаторам не нужно определять свойств опасности и искать способа ее предотвращения, так как вместе с информацией о наличии опасности поступила программа готового решения: включить одну из аварийных систем. Обычно эти системы включались все одновременно на случай, если какая-нибудь из них не сработает. Но программа предписала включить только одну. Какую? Безразлично, они же все одинаковы. А все-таки какую? Задача для малого ребенка: ткни пальцем в любую башенку и вся недолга. Но для мощного электронного мозга такая задача может оказаться формулой невозможного. Ведь логичного решения нет! Только бы не было предусмотрено возможности случайного выбора…
Машина напряженно работала. Вспыхивали разноцветными огоньками рисованные схемы. Панель за панелью, блок за блоком включались в решение задачи: какую из двенадцати выбрать? До сих пор машина «знала» только два случая: включать все башенки или ни одной. Да или нет. Наличие импульса во всех двенадцати системах, или его отсутствие. Единица или ноль на двоичном языке программы. Но одну из двенадцати…
Определила ли машина, что решение лежит вне логики? Может быть. Но отказаться от работы она не могла: не позволял сигнал опасности.
– Нам тут больше делать нечего, – с торжеством сказал Новиков.
Разведчики переплыли ров и возвратились в рощу.
Надвигался вечер, светло-зеленое небо быстро темнело, его, как гигантскую перфокарту, прокололи первые звезды.
Резницкий лежал на спине и отыскивал среди звездной россыпи маленькую звездочку на периферии Галактики. Звездочку под милым сердцу названием Солнце. Вот она! Над самым горизонтом… А вокруг нее, невидимый отсюда, мчится в черной бездне голубой шар Земли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10