Тут у самого Джеффри защемило сердце. Он направился к лестнице и поднялся наверх, в комнату дочери.
- Фэнси!
- Входи, отец.
Видеть, как человек в чудесный летний день лежит в кровати, все равно по какой причине, само по себе невесело, а тут перед ним его единственное дитя, Фэнси, не просто лежит в кровати, а еще и очень бледна. Джеффри заметно огорчился.
- Фэнси, девочка, вот уж не ожидал увидеть тебя в постели. Что с тобой, детка?
- Нездоровится, отец.
- Отчего же?
- Да все думаю.
- О чем же можно столько думать?
- Ты знаешь о чем, отец.
- По-твоему, я поступил жестоко, что не позволил этому твоему голодранцу Дику на тебе жениться? Молчание.
- Ты ведь знаешь, Фэнси, я сделал это для твоего же блага. Он тебе не пара. Да ты и сама это прекрасно знаешь. - Он опять взглянул на лежащую в постели дочь. - Ну ладно, ладно, не могу же я допустить, чтоб зачахло мое единственное дитя; уж раз ты не можешь без него жить, выходи за него.
- О нет, так я не могу: против вашей воли он мне не нужен, - вздохнула несчастная больная.
- Да нет же, нет, совсем не против моей воли. Раз уж я вижу, что тебе без него невмоготу, я хочу, чтоб он на тебе женился, а уж когда - это надо обдумать. Вот, Фэнси, моя воля - коротко и ясно. Ну, не плачь, девочка! Плакать надо было раньше, а не сейчас, когда все уж позади. А завтра уж как-нибудь постарайся встать, проведаешь нас с мачехой, да и пообедаешь с нами.
- И Дик... тоже?
- Ну да, и Дик тоже, насколько мне известно, а то как же.
- А когда, по-твоему, ты все обдумаешь и мы сможем пожениться? проворковала Фэнси.
- Ну, скажем, через год, на Иванов день: не так уж долго и ждать.
Из школы Джеффри отправился к возчику. Дверь ему отворил старый Уильям.
- Твой внук дома?
- Нет, мистер Дэй, сейчас его нет. Хотя последнее время он больше сидит дома.
- С чего бы это?
- Да все вроде как грустит о чем-то. Совсем парень стал не тот. Все чего-то читает да раздумывает, будто собрался в священники, а больше слоняется по дому без дела. И говорун такой был раньше, а нынче словечком не обмолвится, все молчит. Да вы, может, зайдете в дом? Рейбин скоро придет.
- Нет, спасибо, сейчас мне некогда. Будьте добры, попросите Дика сделать мне одолжение, - если завтра Фэнси будет чувствовать себя лучше, пусть приходит вместе с ней к нам, в Иелбери. Не хочется мне, чтоб она шла одна - со здоровьем у нее что-то не совсем хорошо.
- Да, да, я слыхал. Скажу ему, непременно скажу.
V
ПОСЛЕ ОДЕРЖАННОЙ ПОБЕДЫ
Визит к Джеффри Дэю прошел превосходно, как и можно было ожидать в этот первый день беспрепятственного течения любви, которой до сих пор чинились препятствия. Затем последовала череда столь же безмятежно счастливых дней. Дик мог ухаживать за Фэнси, когда угодно, мог совсем не приходить, если не хотел, - чего никогда не случалось; мог гулять с ней вдоль извилистых ручьев и около водопадов, по осенним полям и лесам, пока роса и сумерки не загоняли влюбленных домой. Незаметно подошел праздник урожая, в который решено было обновить орган меллстокской церкви.
Случилось, что как раз в этот день Дику пришлось уехать из Меллстока. В понедельник в соседней деревушке Чармли умер от чахотки один молодой парень, приятель Дика, а он давно обещал больному другу проводить его в последний путь. Когда Дик зашел во вторник в школу сообщить об этом Фэнси, трудно сказать, что его сильнее мучило - грусть ли оттого, что он не сможет присутствовать при ее блистательном дебюте в роли органиста, или досада на то, что в такой знаменательный день любимая будет лишена удовольствия его видеть. Так или иначе, сообщение было сделано. Фэнси приняла его мужественно, хотя несколько раз повторила, что очень огорчена и что теперь ее выступление потеряло для нее всякий смысл.
В воскресенье, около одиннадцати утра, Дик отправился выполнять свою печальную миссию. Похороны должны были состояться сразу после утренней службы, ехать туда было неудобно, а пройти предстояло добрых четыре мили, и потому выйти из дому пришлось пораньше. Правда, он бы мог отправиться и на полчаса позже, но в последнюю минуту ему подумалось, что если он сделает крюк и пройдет лишнюю милю до школы, то ему, быть может, повезет и он увидит, как его любимая отправляется в церковь. Поэтому, вместо того чтобы отправиться в Чармли прямиком через овечий выгон, он пошел по тропинке к школе и очутился против дверей как раз в тот момент, когда из них появилась его богиня.
Если когда-либо женщина была похожа на божество, то именно Фэнси Дэй казалась богиней в это воскресное утро, когда нисходила по ступенькам школьного крыльца в голубом облаке нежнейших тонов. Со смелостью, неслыханной для школьной учительницы во все времена существования сельских школ, - что, несомненно, в какой-то мере объяснялось состоятельностью ее папаши, отчего она и учила ребят не ради хлеба насущного, - Фэнси надела шляпу с пером, а волосы, которые всегда скромно подбирала в пучок, распустила по плечам пышными локонами.
Бедный Дик обомлел: он никогда не видел ее столь головокружительно прекрасной, разве только на вечеринке в рождественский сочельник, когда ее волосам была дана такая же упоительная свобода. Но как только Дик вновь обрел способность соображать, его восторженное удивление сменилось менее приятными чувствами.
Фэнси вспыхнула - быть может, смутилась? - и невольно откинула локоны назад. Она не ожидала его увидеть.
- Что, Фэнси, ты не сразу узнала меня в трауре?
- Здравствуй Дик, ну да, я не сразу узнала тебя в черном.
Он снова взглянул на легкомысленные локоны и шляпу.
- Ты никогда еще не была так прелестно одета, милая!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55