- Двинули,- сказал взрывник,- посмотрим, как забой взял.
Они вылезли и пошли среди клубящегося под ногами дыма. Воздух все еще был сладковатым, Ким дышал, прикрыв рот полой спецовки. В забое зияло свежее, дымящееся углубление. Дымились и обломки на грунте.
- Порядок,- сказал взрывник,- полезли обедать...
После взрыва сумка стала легче, Ким решил нести ее в руках перед собой. Это было неудобно, зато предохраняло рубцы. Взрывник и Ким спустились вниз, довольно быстро пришли в какую-то крепленную деревом выработку, показавшуюся Киму уютной и по-деревенски тихой. Легкий теплый ветерок дул навстречу, запах его был приятный, земляной, словно с распаханного поля. Фонари отражались в чистеньких, будто дождевых лужицах.
- Я летом в деревню поеду,- сказал Ким,- в отпуск... На травке полежу...
- Хорошая вещь,- сказал взрывник, поблескивая золотым зубом,- я сам из деревни смотался... Скучаю иногда... Особенно когда выпью...
Он вдруг засмеялся, свистнул, подпрыгнул, хлопнул ногой о ногу так, что от сапог поднялось розовое облачко пыли.
7
В выработке была боковая ниша, где располагалась какая-то участковая электроподстанция: трансформатор и щиты с рубильниками. Здесь было сухо и чисто, стоял стол и скамейки. За столом сидели дядя Паша, откатчица Люба и бурильщик. Перед ними на газете лежали толсто нарезанные ломти сала с кусочками сырого мяса, жирная селедка, пироги, яйца. Люба крошила ножиком луковицы в открытую банку свиной тушенки.
- Приятного аппетита, - сказал взрывник, - присоединяю свой тормозок.
Он выложил на стол свой промасленный пакет, открыл вентиль тянущейся вдоль крепи водяной трубы, помыл руки, лицо, сполоснул рот. Затем помылся Ким. Вода пахла ржавчиной, однако все ж приятно освежала. Ким съел два ломтя сала, пирог с рыбой, пирог с рисом, кусок селедки, кусок принесенной взрывником колбасы.
- Толковый мальчишка,- сказал взрывник,- и ест хорошо. Ему наряд прилично закрыть надо, дядя Паша...
Дядя Паша был коренастый, с небольшими, но жесткими, в буграх от мозолей ладонями. Во время еды он снял каску и подшлемник. Волосы его были черные, кучерявые, с проседью.
- Дядя Паша,- сказал бурильщик,- а в Испании шахты лучше или хуже? Ты ж работал...
- Хуже,- ответил дядя Паша,- теперь не знаю, а тогда хуже, если с этой сравнить...
- Он так говорит, потому что коммунист,- сказал взрывник.
- Ты не трепись,- оборвала его откатчица,- болтаешь...
- А вообще,- спросил бурильщик,- где жизнь лучше?.. Бабы, например, и так далее?..
- Баба,- повторил дядя Паша,- баба лучше в Испании...
- А чего ж ты на нашей-то женился,- сердито спросила откатчица,- детей прижил...
- Женился,- тихо ответил дядя Паша и посмотрел печальными темными глазами куда-то мимо собеседника,- я в Среднюю Азию ехать хотел, там земля сухая, как в Испании... Жена не хочет.
- Начальство идет,- сказал бурильщик. В глубине выработки показались начальник участка и Зон. Зон был в очень грязной резиновой куртке-крылатке и новой, поблескивающей черным лаком каске, на которой глыбы оставили лишь первые ржавые рубцы.
- Ты забой в середине смены рвал? - спросил начальник взрывника.
- Нет,- честно глядя и наступая Киму на ногу под столом, ответил взрывник.- Это пятый участок бахнул...
- Я тебе покажу пятый участок,- крикнул начальник,- инять, мы там были. Ты что, людей травить хочешь...
- А там людей нет поблизости,- тоже накаляясь, крикнул взрывник.- Я четыре забоя не успею в конце взорвать... Два взрывника положено... Я технику безопасности изучал...
- Вам ведь выписывают двойной наряд,- сказал Зон.
- Точно,- усмехнулся взрывник,- шея стала тоньше, но зато длинней... А если я впопыхах газу глотну... Или подорвусь...
- Ладно, инять, не кричи,- сказал начальник,- блестишь своим золотым зубом... Парень,- обернулся он к Киму,- ты нам нужен, иди сюда...
- Пусть поест,- похлопал Кима взрывник,- я его на ваших забоях загонял...
Начальник и Зон пошли вперед, осматривая выработку.
- Ты жри,- пригнувшись, тихо шепнул взрывник,- ты не слушай... Тут вокруг одно начальство, некого на хрен послать...
- Что ты гнешь,- посмотрела на взрывника откатчица,- ты, парень, с ним компанию не води... Он тебя хорошему не научит. Он и хлеб матюком закусывает...
Ким торопливо дожевал, кивнул, поблагодарил и пошел к дожидавшимся его поодаль начальнику и Зону. Они молча пошли вперед, и Ким пошел следом, полный тревожных предчувствий. Крепленая выработка кончилась, потянулись скалистые мокрые стены, освещенные редкими фонарями. Потом и фонари исчезли, это было вовсе глухое место, в темноте хлюпало, слышались шорохи отслаивающихся кусочков породы.
- За смену дядя Паша очистит забой,- сказал начальник,- бурить можно будет.
Голос его изменился, звучал гулко, словно в громадном зале.
- Да,- ответил Зон,- к концу месяца мы, Федя, пробьемся к качественной руде... Геологи говорят, как на сороковом горизонте залежь... Синяя... Семьдесят процентов железа... Вот тогда б выступил по радио...
- Не получится,- отозвался из темноты Федя,- выступление было к дате приурочено, инять...
- Полезли выше,- сказал Зон, посветив электролампой-надзоркой, которую он держал в руке,- тут лазейки должны быть...
Они полезли узким лазом, в который едва протискивалось тело, и оказались в выработке, вернее, тоже лазе, потому что здесь можно было только сидеть или ползком передвигаться. Ким привалился спиной к сырому кварциту, ему никак не удавалось удобно расположить ноги, он то подгибал их в коленях, то вытягивал так, что они упирались в противоположную стенку. Федя и Зон поставили свои электронадзорки на грунт. Лица их тонули в темноте, а животы были освещены.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41