Отправив телеграмму в исправительно-трудовую колонию, где Верникин отбывал наказание, с запросом о его новых преступных связях, Сгибнев занялся проверкой некоей Зои Николаевны Шиловой, письмо с адресом которой обнаружил при обыске у Верникина.
Шилова жила в Верх-Исетском районе, работала дворником и была старше Верникина на два года, прописана по адресу уже давно.
Никаких других данных адресное бюро сообщить не могло.
Сгибнев связался по телефону с участковым уполномоченным милиции Верх-Исетского района, на территории которого жила Шилова, но и у него узнал немного.
– Особенного ничего за ней не замечал. Работает аккуратно. Живет одна, – ответил тот, – Иногда заходят к ней молодые ребята. Наверное, выпивают. Но случаев хулиганства или каких-то безобразий не было. – И спросил: – А что?
– Потом, – отговорился Сгибнев и положил трубку.
Настроение испортилось. Проверить, где провела день Шилова, можно только на месте через соседей или знакомых. Уйти же он не мог. Поэтому велел вести Верникина.
Встретил его подчеркнуто недружелюбно, сразу спросил построже:
– А где сейчас твоя Шилова?
– Какая моя? – бестолково заморгал глазами Верникин.
– Ладно, ты мне мозги не пудри, – сердито предупредил Сгибнев, стараясь изобразить суровость на своем покрытом веснушками лице. – Спрашиваю тебя ясно: где эта твоя Зоя?
– Зойка-то, что ли? – как будто догадался Верникин.
– Ну да, визовская…
– А хрен ее знает. Что она, передо мной отчитывается, что ли?..
– Тут я тебя спрашиваю! – поднажал на голос Сгибнев.
– Я и говорю… – стих Верникин. – Переночую да уйду, чего я знаю?..
– Давно с ней знаком?
– Давно.
– Ты что, неграмотный! – вдруг обрушился на него Сгибнев. – Не знаешь, как положено отвечать? Забыл, что ли?..
– До срока еще…
– Вот так, – удовлетворился Сгибнев. Больше спрашивать было не о чем, и он сказал: – Ладно, пока отдыхай. Сержант, уведи его на место…
Доложив начальнику отделения уголовного розыска подробности кражи, Сгибнев попросил подключить к нему еще одного работника для проверки Шиловой.
– Возьми участкового со своей зоны, – ответил тот.
…Отправив участкового уполномоченного по адресу, Сгибнев углубился в чтение объяснений. Описав обстоятельства кражи, потерпевшая указывала, что у нее пропал кошелек со ста двадцатью пятью рублями в купюрах червонцев и рублей. Но в двух свидетельских объяснениях, на которые в магазине Сгибнев взглянул мельком, он обнаружил упоминание о каких-то семи лотерейных билетах, которые находились вместе с деньгами.
Сгибнев снова прочел объяснение потерпевшей, но там о билетах ничего не говорилось.
– Вечно что-нибудь напутают!.. – проворчал он и записал на календаре «Билеты», чтобы не забыть выяснить о них при встрече со свидетелями.
Он занялся текущими бумагами, но не мог сосредоточиться. Кража могла «повиснуть», остаться нераскрытой, а еще хуже – недоказанной. И это вызывало острое чувство уязвленного самолюбия: в поединке с Верникиным он не имел права проиграть. Не мог спасовать перед преступником, которого уже один раз перехитрил.
Зазвонил телефон. Сгибнев схватил трубку и услышал голос участкового уполномоченного. Тот сообщал, что Шилову видели перед полуднем, когда она уходила из дому с незнакомым парнем. По приметам можно предположить, что с Верникиным.
– Дождись ее и пригласи сюда, – наказал Сгибнев. Подумал и добавил решительно: – Да следи за ней как полагается, чтобы бумажку какую-нибудь не выбросила или еще чего… А здесь посмотрим. Да! Я подошлю машину, будет стоять неподалеку…
Сгибнев договорился с дежурным насчет машины и вспомнил, что не обедал. От невозможности уйти голод чувствовался острее и настроение испортилось вконец. Поэтому, когда вернулся его товарищ, стол которого стоял здесь же, Сгибнев рассказал ему о запросе в места заключения и, попросив побыть возле телефона, пошел перекусить. Уходя, машинально взглянул на часы. С момента кражи прошло три часа,
Плохо…
…Вернувшись через час, Сгибнев увидел в своем кабинете участкового уполномоченного и молодую женщину.
– Это Шилова, товарищ лейтенант, – не дожидаясь его вопроса, сказал участковый.
– Здравствуйте. – Сгибнев попросил ее присесть к столу и сразу же заговорил: – Мы ждали вас давно. Не секрет, где задержались?
– В кино.
– Днем?
– Днем лучше, вечером народу много, билета не достанешь.
– А на каком же сеансе?
– Вы меня допрашиваете, что ли? – недовольно спросила она. – На четыре тридцать. Вот билет…
Она положила перед Сгибневым узенькую полоску зеленой бумаги.
– Точно, – сказал он. Потом повертел билет и так и сяк, разгладил его на столе и, наконец, взглянул на Шилову: – А кому продали второй билет?
– Ничего я не продавала.
– Ну, как же? – улыбнулся Сгибнев. – Посмотрите: вот линия отреза билета в кассе, а вот это вы оторвали своими пальчиками. Видите, как неровно?..
– Ну и что? – вызывающе взглянула на него Шилова.
– Когда видели Василия Верникина последний раз?
– Какого Василия?.. Никакого Василия у меня нет, – ответила она и обиженно поджала губы.
– А вы вспомните, – попросил Сгибнев. – Нам это нужно знать.
– Я сказала, что никакого Василия не знаю.
– Так… – Сгибнев аккуратно сложил ее билет вдвое, спрятал в свое удостоверение. Потом вдруг поднялся. – Посидите здесь, минут через пятнадцать я вернусь.
И, показав участковому взглядом остаться с ней, вышел из кабинета.
Через несколько минут вместе с начальником следственного отделения Сгибнев поднялся на второй этаж здания, к прокурору. Рассказав о краже, попросил санкцию на обыск Шиловой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31