Из тьмы возникла фигура человека в чёрном плаще с глубоким капюшоном, полностью скрывавшим лицо. В отблесках света из кухни я смог разглядеть только сцепленные белые руки на фоне чёрного одеяния и мерцающие в тени капюшона глаза.Сарьон отпрянул и прижал руку к сердцу, которое почти перестало биться. На каталиста нахлынули кошмарные воспоминания из далёкого прошлого.— Дуук-тсарит! — выговорил он дрожащими губами.Дуук-тсарит, Исполняющие, могущественные и жестокие маги Тимхаллана. Когда мы впервые явились — не по своей воле — в этот новый мир, Дуук-тсарит утратили почти все свою магическую силу. До нас доходили смутные слухи, будто за прошедшие два десятка лет они каким-то образом сумели вернуть утраченное. Правда это или нет, но устрашать Дуук-тсарит по-прежнему умели.Сарьон бросился назад, в коридор, и мы с ним столкнулись. Как я смутно припоминаю, он даже протянул руку, словно хотел меня защитить. Меня! Того, кто должен был защищать его самого!Сарьон прижал меня к стене узкой прихожей, оставив дверь открытой настежь и даже не подумав о том, чтобы захлопнуть её перед носом у ночного гостя, не дав ему войти. Этому гостю невозможно было в чём-либо помешать. Я знал это так же хорошо, как и Сарьон. И, хотя я попытался заслонить каталиста своим телом, у меня и в мыслях не было сражаться с Дуук-тсарит.Человек в чёрном плаще скользнул через порог и чуть шевельнул рукой. Дверь бесшумно закрылась у него за спиной. Он откинул капюшон с лица и несколько секунд смотрел на Сарьона, как будто чего-то ожидая. Но мой господин был слишком взволнован и испуган. Он стоял на плетёном коврике, и дрожь сотрясала его.Взгляд Дуук-тсарит переместился на меня, вошёл в мою душу, проник до самого сердца. Я понял, что если не буду подчиняться, то моё сердце просто остановится.Потом Дуук-тсарит заговорил:— Предупреждаю: вы оба должны молчать. Ради вашей же безопасности. Вы поняли меня?При этом вслух он не произнёс ничего. Слова сложились из огненных букв и пылали у меня перед глазами.Сарьон кивнул, хотя не понимал, что происходит. Я тоже ничего не понимал, но ни один из нас не собирался спорить с Исполняющим.— Хорошо, — так же беззвучно продолжал колдун. — Теперь я сотворю заклинание. Не тревожьтесь. Оно не причинит вам вреда.Дуук-тсарит едва слышно прошептал несколько слов. Мы с Сарьоном, ничуть не успокоенные заверениями колдуна, насторожённо огляделись, ожидая Олмин знает чего.Но ничего не случилось — по крайней мере, ничего видимого. Дуук-тсарит приложил палец к губам, снова призывая к тишине, и направился в гостиную. Мы побрели за ним следом, стараясь держаться поближе друг к другу. Когда мы оказались в гостиной, колдун указал длинным пальцем на стену.Там висела картина, доставшаяся нам вместе с домом, — пасторальный пейзаж с коровами на лугу. Сейчас из-за полотна струилось зловещее зеленоватое сияние.Дуук-тсарит снова указал пальцем, на этот раз на телефон. Вокруг телефона возникло такое же зеленоватое сияние.Колдун кивнул, как будто обнаружил именно то, что ожидал. Объяснить что-либо нам он не удосужился и только снова, ещё более настойчиво, предупредил нас, что разговаривать нельзя.А потом Дуук-тсарит повёл себя совсем уж странно — спокойно и непринуждённо, словно гость, заглянувший на чашечку чая. Двигаясь изящно и бесшумно, он скользнул между мебелью, подошёл к окну, чуть раздвинул шторы и выглянул на улицу.Я был растерян и потрясён. Мимолётные впечатления быстро менялись, одно за другим. Я лихорадочно пытался разобраться в этой странной ситуации. Сперва мне показалось, что Дуук-тсарит подаёт сигнал кому-то снаружи, вызывая подкрепление. Но здравый смысл напомнил мне, что вряд ли колдуну понадобится звать на помощь отряд полиции особого назначения для ареста престарелого каталиста и его секретаря. Первое предположение тут же сменилось другим: я подумал, что Дуук-тсарит выглядывает на улицу, чтобы проверить, не привёл ли за собой каких-нибудь преследователей.Не зная, что делать, мы с Сарьоном стояли молча. Страх постепенно сменился любопытством. Я машинально потянулся к выключателю.— Не стоит. Это не сработает.Голос Дуук-тсарит прозвучал у меня в голове. Я невольно вздрогнул, испытав такое же потрясение, как при первом знакомстве с электричеством в этом неведомом мире.— Не двигайтесь, — приказал беззвучный голос. Мы с Сарьоном покорно остались стоять в тёмной гостиной. Я чувствовал, что каталист дрожит — он отключил на ночь обогреватель, и теперь ему было холодно в тонкой рясе, надетой поверх ночной рубашки. Я задумался о том, позволят ли мне принести моему господину тёплую одежду. Но тут Дуук-тсарит снова заговорил, все так же беззвучно. И хотя его слова предназначались не мне, я их понял.— Вы не помните меня, Сарьон?Сарьону приходилось много раз встречаться с Дуук-тсарит, и по большей части эти встречи были крайне неприятными. Ему показалось, что гость — один из колдунов, схвативших его во Внутренней, запретной библиотеке Купели, или даже тот самый, кто осуществлял Превращение в камень — невероятно мучительную казнь, на которую обрекали каталистов, восставших против власти церкви. Сарьон не понимал, почему один из этих людей явился поздно вечером к нему домой и затеял беседу. Каталист присмотрелся к Дуук-тсарит и, запинаясь, прошептал, что, если бы нам позволили включить свет, он смог бы яснее увидеть лицо гостя и, возможно, узнал бы его.— Все прояснится довольно скоро, — ответил Дуук-тсарит, как мне почудилось, с ноткой сожаления в голосе, словно огорчился, что Сарьон его не узнал. — Теперь следуйте моим указаниям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105