Доброе дело - само по себе. С небесами торговаться нельзя! Издатель отказался печатать "Роман воспитания", мол, там все, как в жизни.
Так и наши критики писали: "замшелый натурализм". А одно имя "Цвета" я два месяца искала! Наташа путала "С" и "Ц" (звали Цветаеву "Светаевой"). Когда она говорила: "У Матисса такой свет... такой свет", то это "цвет" имелся в виду. А моя бабушка свою невестку Свету звала Цветой, не могла выговорить... Я уж молчу о том, что каждую страницу по 14 раз перепечатывала! Ритм не тот, а ритм тот - юмора не хватает и т.п.
* * *
Одинокая подруга решила родить, когда ей было под сорок. Говорила:
- Детей не люблю, нет, но ведь кто-то должен под старость подать мне стакан воды! Только ради этого...
Она родила. Я пришла ее навестить сразу же. Плачет:
- Что делать? Сосок весь воспалился!
- Я сейчас сбегаю - куплю тебе эритромициновую мазь. А почему так случилось - ты же сегодня только родила?!
- Ну, принесли кормить... я как приложила к груди, так час и не отрывала!
- Ты с ума сошла! Разве можно так!
- Но он такой голодный, такой родной... Как его оторвать? Не могла.
* * *
Мои подруги совпадают с разными блюдами: одна приходит, когда я чищу картошку, другая во время стряпания пельменей. А Люся Гашева бывает почему-то в те дни, когда я пеку-пеку блины (много нужно на мою большую семью). И вот она сидит, я пеку на двух сковородках и что-нибудь рассказываю. Проходит лет десять, я уже пеку на одной сковородке. Без нее на двух, но с нею - уже на одной. Потому что не могу печь на двух и разговаривать. Проходит еще десять лет. Приходит Люся, я наливаю блин и молчу.
- Ну и дальше что?
- Подожди, испечется!
- Так он печется, а ты рассказывай.
- Уже не могу... не та я. Раньше могла печь и говорить, а теперь могу или печь - или говорить.
* * *
Одна близкая подруга вдруг перестала ходить к исповеди. Год не ходит, два. Я разволновалась. И стала ей врать: мол, странно, видела во сне, что ты пошла к исповеди. И так пару раз: опять видела во сне... Она наконец пошла к исповеди. И стала ходить. И чаще, чем я. И вообще так переменилась, что стала меня презирать. Говорит:
- Зачем вы пишете? По сравнению с молитвой литература - такая чухня!
Это кто чухня - Толстой? Достоевский - чухня? Ничего себе!.. Еще недавно я врала, чтобы направить ее к исповеди, и вот... завралась я, нагрешила, получила по грехам. Включаю вчера телевизор. Патриарх выступает на вручении призов молодым исполнителям: мол, чем больше мы будем поддерживать юных, тем богаче будет Россия талантами. Патриарх не говорит, что все искусство - чухня!.. И слава Богу.
* * *
Юра пришел пьяный, в десятый раз рассказал историю, как отец его высмеивал "Анти-Дюринг" еще в годы застоя (смелость, конечно). Я завелась:
- Всегда приходишь пьяным, днем, не даешь работать! Для разнообразия хотя бы иногда приходи трезвым, не днем... - в общем, такой "Анти-Юринг" сочинила.
А не было совсем денег. И меня в то утро осенило, что можно продать мою книгу "Вся Пермь". Был дома один экземпляр. Но когда есть нечего, то все можно продать. Я пошла в магазин "Юный техник". Там я всегда, когда есть деньги, покупаю досочки для рисования. И мне сама заведующая выбирает на складе те, что полегче (тяжело нести, если много куплю). Вот к ней я и пошла. "Хотите купить мою книгу?" - "Очень!" Она дала двадцать рублей и попросила надписать. Я, конечно, с радости пожелала всего: близких людей, здоровья, ангела нарисовала тут же внизу. Заведующая растрогалась:
- Хотите выпить вина?
А мы без денег насиделись, нервы горят. Говорю: "Хочу!". И она достала портвейн "три семерки". Это последнее, что я помню. Говорят, что домой я пришла с двадцатью рублями и трехлитровой банкой маринованных помидоров. Домашней закатки. По стеночке шаря руками, прошла в детскую и легла поперек кровати, не раздеваясь - была зима, я в куртке. На все вопросы: "Где была, что пила, с кем?" отвечала только одно: "Все обойдется". Да, еще я принесла целлофановый пакет, полный досочек для рисования, но они были грязные! Муж ушел на ночное дежурство, а в гости пришла Света, моя подруга. Девочки ей сказали: "Мама напилась", Света решила, что я напилась, конечно, таблеток от давления (я же не могу спиртное пить!). Она говорит: "Тогда я уйду".
- Да нет, мама не таблеток напилась... Вы проходите, может, она ради вас встанет...
Но я не встала, а на все вопросы подруги отвечала, что "все обойдется". Утром я с ужасом обзвонила всех живущих в нашем микрорайоне друзей: никто не признался, что дал мне банку помидоров! Где я их взяла?! Почему досочки были грязные?
- Наверное, Нина, вы на них ехали (слова милого Колбаса).
Да, была холодная зимняя погода, но уже к весне дело шло, снег весь просел, и грязь выступила...
А все потому, что мне нельзя никого осуждать! Напала на Юру, вот мне сразу показали, что я сама не лучше. Стыд! Стыд у меня в ноге: начинаю запинаться на каждом шагу и на ровном месте. Хожу и запинаюсь!
Муж: - Ты ведь всегда хвалилась: ах, мне никогда не хочется выпить!
Я:
- Мне не хочется выпить - это правда, но иногда хочется напиться...
* * *
Таня, соседка снизу, говорит мне: "Кто из вас топает? Так бы и сломала ноги тому топальщику!". Но, отвечаю, тогда на костылях будет он ходить. "И костыли бы переломать!" - "А ты представь, что он на коляске инвалидной будет ездить... еще больше у тебя раздражение возникнет..."
* * *
Приятельница сказала: "Ты что, еще читаешь журналы? Но сейчас ведь никто не читает!". Кальпиди так прокомментировал, когда я пересказала сие: "Вот она и есть НИКТО! Вдумайся - что она сказала! Никто не читает, и я".
* * *
Мой друг - старый холостяк, все ему лишние сантиметры чудились в женском организме!
1 2 3 4 5 6