О, конечно, о них знали. Но их считали слишком трудоёмкими, в них было так легко ошибиться, – продолжил Сен-Джон и ещё раз вздохнул. – Но в этом конкретном случае, самая большая проблема – сохранение тайны. Если Макаллан использовал такой шифр, каким образом он сумел бы спрятать все таблицы кодов, которые ему нужны? Ведь один взгляд на них Окхэма Рэд-Неда, и всё кончено! Ведь, каким бы архитектор не был умным, запомнить их все он не мог.
– Но если вы думаете, есть шанс на то, что это полиалфавитный код, почему не попробуете его взломать?
Уголки рта Сен-Джона чуть приподнялись, словно он пытается выдавить улыбку.
– Было бы у меня два месяца, тогда другое дело – с радостью бы попытался. Но у меня их нет. К тому же у меня нет ни малейшей идеи, какой длины ключ он применял, или как часто расставлял нули.
– Нули?
– Nihil importantes . Буквы, которые ничего не значат. Их расставляют, чтобы затруднить расшифровку.
За стеной прогудел сигнал с корабля, глубокий и таинственный. Хатч бросил взгляд на часы.
– Уже десять, – сказал он. – Пожалуй, я пойду. Через несколько минут будут запечатывать подводные туннели и выкачивать воду из Колодца. Удачи вам с Керри!

19

Покинув Главный лагерь, Хатч трусцой направился по дороге к Ортанку. Ему не терпелось увидеть, что за конструкцию возвели над Водяным Колодцем всего за двое суток. И, ещё не добравшись до самой высокой точки острова, он заметил застеклённую наблюдательную башню, со всех сторон окружённую узкой платформой. Приблизившись, Хатч отметил массивные подпорки, поддерживающие вышку чуть ли не в сорока футах над песчаным грунтом. Из-под нижней части башни свесились стрелы лебёдок и кабели, уходящие вниз, во тьму Колодца. Боже , – подумал Малин. – Должно быть, её видно с материка .
Эта мысль вернула его обратно, к пикнику с омарами, к разговору с Клэем и старым учителем. Хатч знал, что профессор Хорн никому не выдаст своего мнения. Однако со священником такой определённости не было. До сих пор отношение публики к «Талассе» казалось чрезвычайно благосклонным; ему надо действовать внимательно и осторожно, чтобы оно таким же и оставалось. Ещё до того, как праздник подошёл к концу, Хатч поговорил с Найдельманом насчёт того, чтобы взять Донни Труитта на работу. Капитан моментально зачислил его в состав группы, которая займётся раскопками на дне Водяного Колодца, едва тот осушат.
Хатч добрался до Ортанка и взобрался по наружней лестнице. Вид, открывшийся с наблюдательной площадки, просто очаровал его. Под жарким летним солнцем извечный туман прорвался в клочья; теперь стала видна даже тёмно-фиолетовая полоса континента. Солнце отражалось от моря настолько ярко, что вода стала похожа на расплавленный металл. Прибой накатывал на рифы с наветренной стороны, окружая их пеной и деревянными обломками. Незванным гостем в мысли ворвалась строфа Руперта Брука:

Жалкие пятнышки пены коричневеют,
Сходят на нет, когда отступает волна

Услышав голоса, Малин поднял голову. На дальнем краю площадки он увидел Изобель Бонтьер, чей костюм для подводного плавания тускло отсвечивал на солнце. Она перегнулась через поручни и выжала волосы, оживлённо разговаривая с Найдельманом.
Когда Хатч подошёл поближе, она с широкой улыбкой повернулась к нему.
– О!… Какие люди! Мужчина, спасший мне жизнь!
– Как твоя рана? – спросил Хатч.
– De rien, monsieur le docteur de rien, monsieur le docteur (фр.) – ничего (страшного), господин доктор. – прим. пер .

. Сегодня в шесть я уже ныряла в море, пока ты, конечно, храпел и смотрел свои сны. И не поверишь, что я нашла!
Хатч бросил быстрый взгляд на Найдельмана, который кивнул и продолжил попыхивать трубкой, очевидно, до крайности довольный.
– Помнишь каменный фундамент, который я тогда видела на дне? – продолжила она. – Так вот, он идёт вдоль внутренней части стены рифов, со всех сторон окружает южную часть острова. Сегодня я посмотрела, куда он ведёт. Есть лишь одно объяснение: это фундамент древней плотины.
– Древняя плотина? Возведённая вокруг части острова? Но зачем? – не удержался Малин, хотя додумался до ответа ещё до того, как озвучил вопрос до конца. И выдохнул: – Господи!
Бонтьер ухмыльнулась.
– Пираты построили полукруглую плотину вдоль рифов с южной стороны. Они погружали сваи в воду, загибая их с берега на мель, затем снова возвращались на берег, сооружали что-то вроде частокола. Я нашла следы смолы и пакли – видимо, ими герметизировали сваи. Затем откачали воду, обнажили дно и прорыли пять туннелей. А когда всё было готово, просто-напросто разрушили дамбу, и всё оказалось под водой. Et voila et voila (фр.) – и вот. – прим. пер .

, ловушки готовы!
– Да, – добавил Найдельман. – Если об этом подумать, всё становится очевидным. Как ещё они сумели бы проделать эти туннели без аквалангов? Макаллан был инженером не меньше, чем архитектором. Он консультировал при постройке Старого моста Бэттерси, так что немало знал о мелководных сооружениях. Бесспорно, он и спланировал всю здешнюю постройку, до мельчайших деталей.
– Дамба вокруг оконечности острова? – спросил Хатч. – Судя по всему, задача стояла громадная.
– Именно так, да. Но не надо забывать, что под его началом было больше тысячи энтузиастов. И ещё – у них на кораблях имелись огромные трюмные помпы, – пояснил Найдельман и, услышав очередной сигнал корабельной сирены, бросил взгляд на часы. – Через пятнадцать минут мы подорвём и запечатаем те пять туннелей. Туман уходит; вид будет что надо. Пойдёмте внутрь.
Все трое направились во внутренние помещения Ортанка. Через стёкла, заменяющие башне стены, Малин увидел груды оборудования и ряды установленных мониторов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134