Если он не сумеет понять мотивов Валленара, он не сможет разработать план.
Глинн бросил взгляд на Бриттон. Она пристально смотрела на экран радара, на мерцающую зелёную точку, что представляющую «Алмиранте Рамиреса».
— Эсминец в точности следует нашим курсом уже полчаса, — сказала она, не оглядываясь на Глинна. — Один-восемь-ноль, прямо у нас за кормой, удерживая скорость в двадцать узлов, постоянный азимут и сближается.
Глинн ничего не сказал. Ему казалось просто невероятным, что Валленар направит корабль поперёк волн, как сейчас. Гигант «Рольвааг» сражался изо всех сил, а ведь он намного лучше приспособлен к тому, чтобы сопротивляться шторму, чем эсминец, ширина которого едва ли достигает сорока футов. Это в самом деле безумие. Неплохой шанс на то, что «Алмиранте Рамирес» перевернётся. Но даже неплохой шанс — всего лишь шанс, весь вопрос в том, насколько высокое мореходное искусство может продемонстрировать Валленар. Глинн полагал, что первоклассное.
— С нынешней скоростью и направлением он догонит нас у Ледового Барьера, — сказала Бриттон. — А на прицельную дальность он выйдет намного раньше.
— Лишь через три часа, — сказал Глинн. — В сумерках.
— Когда мы окажемся в пределах досягаемости, он откроет огонь, как вы полагаете?
— Нисколько в этом не сомневаюсь.
— Мы беззащитны. Он порвёт нас на кусочки.
— Если мы не сумеем укрыться от него в темноте, это, к сожалению, чистая правда.
Бриттон бросила на него взгляд.
— А как насчёт метеорита? — Негромко спросила она.
— Что насчёт него?
Она продолжила ещё тише, бросив взгляд на Ллойда.
— Если мы его сбросим, то сможем увеличить скорость.
Глинн напрягся. Он бросил взгляд на Ллойда, который хмуро стоял у окон мостика на похожих на стволы дерева, широко расставленных ногах. Тот ничего не слышал. Когда Глинн отвечал, он говорил медленно, рассудительно.
— Чтобы сбросить его за борт, мы должны полностью остановить корабль. Тогда у Валленара появится время, чтобы нас догнать. И мы пойдём ко дну, прежде чем остановимся.
— Значит, больше никаких идей? — Ещё тише спросила она.
Он посмотрел ей в глаза. Они оставались зелёными, чистыми, спокойными и абсолютно прекрасными.
— Не бывает проблемы без решения, — сказал он. — Нам просто надо его найти.
Бриттон помолчала, а затем заговорила.
— Прежде чем мы покинули остров, вы попросили меня довериться вам. Я надеюсь, я могу довериться. Очень бы хотела.
Глинн отвёл глаза в сторону, чувствуя нежданный наплыв эмоций. На какой-то миг его взгляд упал на экран GPS, и на пунктирную зелёную линию, отмеченную надписью "Ледовый Барьер ". Затем он вновь глянул ей в глаза.
— В этом вы можете мне довериться, капитан. Я найду вам решение. Обещаю.
Она медленно кивнула.
— Не думаю, что вы из тех, кто нарушает свои обещания. Надеюсь, я права. Господин Глинн, Эли, сейчас я хочу от жизни лишь одного. А именно — снова увидеть дочь.
Глинн начал было отвечать. Но вместо ответа у него вырвался лишь удивлённое сипение. Он невольно отступил на шаг. В ослепительной вспышке интуиции, вызванной последней фразой Бриттон, он понял, что двигает Валленаром.
Глинн повернулся и, не говоря ни слова, покинул мостик.
«Рольвааг», 12:30
Ллойд безостановочно мерил шагами огромный мостик. Шторм яростно бил в окна, но Ллойд отвернул взгляд от неистового моря. За всю жизнь не видел он такого ужасного зрелища. Это больше ничем не походило на воду, скорее, напоминало горы — зелёные, серые и чёрные, высоченные, широкие, осыпающимися гигантскими кремовыми лавинами. Он едва мог понять, как их корабль — да и вообще, любой корабль — может продержаться в таком море хотя бы пять секунд. Однако «Рольвааг» продолжал путь. Ллойду было тяжело ступать, но ему и требовалось отвлечься на что угодно — хотя бы на физические упражнения. Достигнув двери мостика по правой стороне, он резко развернулся и продолжил шагать. Он безостановочно занимался этим вот уже шестьдесят минут, всё время с тех пор, как Глинн, не сказав ни слова, исчез.
У него разболелась голова от внезапных поворотов судьбы и резких смен настроения, от невыносимого напряжения последних двенадцати часов. Озлобленность, унижение, триумф, ужас. Ллойд бросил взгляд на часы на переборке, затем на лица офицеров мостика. Ховелл, с неподвижным лицом. Бриттон, без выражения поглядывающая поочерёдно то на экран радара, то на монитор GPS. Бэнкс, словно встроенный в дверь радиокомнаты. Ллойду хотелось вытрясти из них хоть какие-нибудь ответы. Но они уже рассказали ему всё, что знают. У них около двух часов, прежде чем «Рольвааг» окажется в пределах досягаемости орудий эсминца.
Ллойд чувствовал, как его душит ярость. Во всём виноват Глинн и его самоуверенная заносчивость: он изучал варианты так долго, что поверил, что не может потерпеть неудачу. Как кто-то однажды сказал: "Долго думай — ошибёшься ". Если бы ему дали позвонить влиятельным людям, они не оказались бы беспомощными, подобно мыши, ждущей приближения кота.
Открылась дверь, и на мостик поднялся Глинн.
— Добрый день, капитан, — беззаботно сказал он.
Эта беззаботность, больше чем что-либо остальное, окончательно вывела Ллойда из себя.
— Будь ты проклят, Глинн, — сказал он. — Где тебя только черти носят?
Взгляд Глинна упал на Ллойда.
— Я изучал досье на Валленара. Теперь я знаю, что им движет.
— Чёрт, да какая разница! Он тот, кто движет нас, прямо к Антарктиде.
— Тиммер был сыном Валленара.
Ллойд резко остановился.
— Тиммер? — Спросил он в замешательстве.
— Офицер связи Валленара. Тот самый, который был убит метеоритом.
— Но это же абсурд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149