Когда потребность в безопасности преобладает, мы можем лишь говорить о росте, но в действительности не идем на риск и усиливаем свои психологические защиты. Когда наши низшие потребности в достаточной степени удовлетворены, наша потребность в росте становится более сильной и мы готовы пойти на риск и окунуться в неизвестное. Это общая, но далеко не универсальная картина: порой неудовлетворенность наших низших потребностей оказывается той силой, которая активизирует высшие потребности.Этот конфликт между потребностями в безопасности и в росте является той причиной, по которой Гурджиев утверждал, что Четвертый Путь может быть начат только тогда, когда человек относительно преуспел (по общепринятым стандартам) в своей жизни. Домохозяин, преуспевающий, но неудовлетворенный человек, в абсолютном смысле имеет массу недостатков и в чем-то даже безумен, но он, по общепринятым стандартам, справился с задачами выживания и достижения относительно комфортных условий жизни. Он (или она) имеет прочную основу, с которой может начинать свой путь, и эта успешная основа, удовлетворение низших потребностей, создает возможность для проявления изначального любопытства и желания самоосуществления.Каждый раз, когда группа людей совместно проводят время, это становится возможностью для удовлетворения обычных социальных потребностей. Как социальные существа, мы нуждаемся в том, чтобы к нам испытывали внимание другие люди. При этом нам необходимо чувствовать уверенность, что другие люди не будут нападать на нас или как-то еще нас отвергать. Нам необходимо чувствовать, что у нас есть друзья, что нас принимают, что мы принадлежим к какому-то сообществу. Когда такие потребности в достаточной степени удовлетворены, у нас могут возникать высшие потребности. Одна из функций учителя состоит в том, чтобы отбирать для групповой работы тех учеников, которые уже достигли такого уровня относительного успеха и у них могут преобладать высшие потребности.В идеале все эти обычные социальные потребности должны были бы удовлетворяться вне контекста групповой работы, чтобы от ситуации групповой работы человеку не было нужно ничего, кроме помощи в достижении высших целей самой этой работы. К этому идеалу, в лучшем случае, можно лишь приближаться, так как у всех из нас бывают случаи, когда мы не получили достаточного внимания или принятия в процессе наших обычных социальных взаимодействий, и вследствие этого начинаем искать это внимание или принятие в групповой работе под предлогом стремления к чему-то более высокому. На самом деле, если мы достаточно самосознательны, чтобы знать, что мы это делаем, и если это происходит в контексте групповой работы, это может быть очень ценным обучающим опытом: мы можем быть способны наблюдать эти потребности и узнавать гораздо больше об особенностях их функционирования в нас, чем могли бы делать это в каких-либо обычных социальных группах.Когда эти обычные социальные потребности являются слишком сильными, и (или) мы оказываемся неспособными адекватно наблюдать или контролировать их, то действительная функция групповой работы может быть для нас утрачена. Внешне мы можем имитировать те практики, которые используются в групповой работе, но внутренне мы неизменно их искажаем. Если мы замечаем, что люди, работающие над самонаблюдением или самовспоминанием, имеют, например, определенную манеру двигаться, то мы можем механически имитировать ее, чтобы другие люди думали, что мы подобны им, так что мы можем быть приняты, а не сосредоточиваться на внутренних практиках, которые могли бы приводить к этим внешним проявлениям. РАБОЧАЯ ГРУППА КАК МИНИ-КУЛЬТУРА Всегда, когда несколько людей проводят вместе достаточно много времени, вне зависимости от имеющихся у них осознаваемых причин это делать, их социальные потребности вступают во взаимодействие, и они образуют группу, которая становится частично независимой от других, более крупных групп и от окружающей их культуры в целом. Таким образом, рабочая группа является своего рода мини-культурой. Она будет стремиться развивать свои собственные восприятия себя самой, составляющих ее членов и «внешнего» мира, а также свой собственный набор ценностей и норм.Гурджиевские группы в особенности склонны к этому из-за того, что в них открыто провозглашается идея, что согласованная реальность и наше обычное состояние сознания являются формой сна или транса. Вы, конечно, не должны принимать это утверждение на веру, а только в качестве перспективы для наблюдения себя самого и мира; вам следует проверять эту идею, а не просто принимать ее. Тем не менее, это утверждение легко воспринимается как подразумеваемое авторитетное разрешение отвергать многие или даже все культурные нормы, по которым вы до того жили, и создавать новые нормы, которые больше вам подходят.В социальном отношении это может быть для нас необычным. Если вы вступаете, например, в спортивный клуб, в профессиональную группу, в литературное общество или в политическую партию, вы ожидаете, что у вас в определенной степени будет вырабатываться внутригрупповой жаргон, а также та или иная специфика видения мира во время пребывания в группе, но вы обычно знаете, что все эти вещи будут относительно малозначимыми и подчиненными по отношению к общему мировоззрению, свойственному вашей культуре.Если это не так, то культура обычно награждает такие группы ярлыком «культовых сект» либо групп с «отклоняющимся поведением». В свою очередь, подобные группы обычно открыто отвергают окружающую их культуру, используя такие средства, как публичные нападки или явно отличающуюся от принятых норм манеру вести себя и одеваться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149