А во-
вторых, отказ Ч значит, рассмотрение жалоб, значит, суд, вопросы, расспрос
ы, объяснения. Одним словом, нездоровая шумиха, недостойная огласка, и тэд
э, и тэпэ.
Ч А тебе не приходит в голову, что я могу создать эту нездоровую шумиху и
без твоего согласия?
Ч Это как тебя понять Ч корреспонденты, что ли? Мировое общественное мн
ение? Демократический процесс и правозащитная деятельность? Это, что ли?

Ч Ну, хотя бы… Ч А у самой лицо белое, с просинью, как подкисающее молоко,
и глазки от злости стянуло по-японски Ч ненавистью брызжут. Я даже засме
ялся добродушно:
Ч Эх, дурашка ты моя маленькая, совсем ума еще нет! Неужели ты не усекла до
сих пор, что всякий, кто обращается за помощью или сочувствием на ту сторо
ну, сразу становится нам всем врагом и больше никакие законы его не охран
яют?
Ч А какие же законы меня сейчас охраняют?
Ч Все! И юридические, и моральные! А если так Ч то нет! Народ, партия, даже к
адровики станут на мою сторону. Видит Бог, и все остальные тоже увидят, как
я хочу тебя удержать от пагубного шага. Люди ведь не без ума, не без сочувс
твия Ч поймут в этом случае, что не все в родительской воле!
В немой ярости смотрела она на меня. Она уже осознала, что эта ситуация не
имеет развития. Этот разговор-муку можно вести до бесконечности. До беск
онечности.
Ад инфинитум. Бесконечный ад. Ад ужасных бессильных страстей. Ад, в которо
м шурует свой уголек Истопник. Она прикрыла рукой лицо и вполголоса сказ
ала:
Ч Не понимаю, не представляю, как могло случиться, что ты мой отец…
Ч О, моя дорогая, какое счастье, что ты не знаешь, как это могло случиться.
И ни в одном страшном сне ты себе этого представить не можешь.
Ч Я знаю многих мерзавцев, советских дураков, нормальных коммуноидов. Н
о таких, как ты, не встречала. В тебе нет ничего человеческого. Нет души, сов
ести, сердца…
Я понимающе, сочувственно кивал головой: да, да, да, все правильно, как гово
рили древние фармацевты Ч кор инскрутабиле. Непроницаемое сердце.
Ч Ты чудовище…
Дурочка, никакое я не чудовище. Я наш, московского розлива, Скорцени. Дух н
ашей эпохи, джинн, закупоренный в двухкомнатной квартире на Аэропорте. К
уда летим?… Я все еще согласно кивал, покатывая ложечку по блюдцу. Она угне
тенно-растерянно молчала, потом вяло спросила:
Ч Ты не возражаешь встретиться с моим женихом?
Ч Зачем, доченька?
Ч Он просил об этом. В случае если ты не захочешь подписывать бумаг.
Ишь шустрик какой! Предусмотрел. Черт с ним, где сядет, там и слезет. Мы этих
заграничных фраеров всю дорогу через хрен кидаем.
Ч Пожалуйста.
Ч Мы придем вечером. С папашкой дорогим знакомиться…
Проводил на лестничную клетку, помахал ручкой. Провалилась в шахту кабин
а лифта, я обернулся и увидел на двери листочек. Снял трясущейся рукой. Кос
ые школьные фиолетовые буквы: «ПРЕДЛАГАЕТСЯ ПОГАСИТЬ ЗАДОЛЖЕННОСТЬ В Э
КСПЛУАТАЦИОННУЮ КОНТОРУ В МЕСЯЧНЫЙ СРОК. 4 МАРТА 1979 г.» Смял, сунул листок в
карман, вбежал в квартиру и набрал номер отца Александра.

ГЛАВА 5
ОПРИЧНИНА. ОСОБЫЙ ОТДЕЛ

Пискнуло слабо в телефонной трубке, и дебелый тестяной голос матушки Гал
ины попер из нее, как перекисшая квашня. Она мне радуется. Она меня любит…
Она обо мне… Их сытую скучную жизнь я делаю нарядной. Попы у нас живут тоже
довольно странно Они похожи на бояр из оперы "Хованнщина, только им после
спектакля не велят разгримировываться и переодеваться. -Пашенька, ненаг
лядный ты наш! голосила попадья. Совсем забросил стариков, позабыл, не при
ходишь, и отца Александра вконец покинул… Ага, значит, не сказал вчера дру
жок мой, святой отец, как мы погудели в Доме кино. Не доложился в дому, голуб
ь мой пречисчый. К бабам, видать, опосля подался. Ч Ты бы пришел к нам, нажа
рю тебе свиных котлеточек с грибочками Ч как любишь… И настоечка на смо
родиновых почках для тебя припасена… Ч Какие же котлеты нынче, мать Гал
ина? Ч спросил я ехидно. Ч Вторая неделя поста течет, ты чего?… Галина под
умала маленько и, ничуть не меняя наката своей просфорно-булочной опары,
сообщила ласково:
Ч Родненький ты мой, это же ведь ты, ненаглядный, будешь лопать свинину, у
боину противную, мясище грешное. А мы только посмотрим. Нам греха нет, а те
бе все одно. Ч Ох, Галина, это мне надо было на тебе жениться, а не нашему от
цу святому. Мы бы с тобой делишек боевых наворотили о-ох!… -Стара я для тебя
, Паша, Ч скромно захихикала попадья. Ч Ты ведь любишь чего помоложе Ч т
елятину, поросятину… девчатину… Ладно уж, Господь даст Ч со своим батюш
кой век докукую… Им с Александром лет по сорок. Четверо детей. Дом забит до
бром под крышу. Как бы старые. Как бы смиренные. Как бы постные. Одно слово
Ч оперные бояре. Ч Хорошо, дай мне к телефону своего батюшку, я с ним тоже
покукую…
Ч Как же я тебе его дам, Паша! Ты на часы глянь: отец Александр обедню в хра
ме служит. Сегодня воскресенье!
Ч А-а, черт! Забыл совсем! Конечно, воскресенье! Значит, так, мать моя, как пр
иедет, скажи ему Ч пусть сразу позвонит. Дело есть…
Ч Что, никак снова за границу поедете? Ч оживилась попадья. -Поедем, поед
ем.
За границу сознания… Ч и положил трубку. Все хотят за границу. Прямо сума
сшествие какое-то. Мне кажется, нынешние начальники тоже хотят переехат
ь за границу Ч на те же должности, но за границей. С хрущевских времен пов
елось, с тех пор, как этот калиновский дурень из «железного занавеса» дро
в наломал. Иногда мне кажется, что я остался в нашей земле последним патри
отом. Я бы за кордон жить не поехал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29