Мягкое зеленое кресло, пообтрепавшаяся коричневая софа с широкими подлокотниками. Над софой плакат – изображение Президента с ракетной установкой вместо головы. Напротив – встроенный шкаф со стеклянными дверцами, ниже – подставка со стерео. На полу два усилителя, между ними множество пластинок: джаз, рок, индастриал, ритмы и блюзы – но, как и книги, ни о чем новом они не говорили. В коробке несколько кассет, большинство с наклейками. Фрэнки машинально схватил ту, что была без наклейки, и вставил в магнитофон. Сначала послышалось шипение, на заднем плане кто-то хохотал. Вскоре заговорил мужской голос:
"Я Терри Коннор, мне велели сказать о любви. Моя повелительница – львица, что лежит в обнаженном величии рядом со мною. Она великолепна. Наверное, она жаждет послушать, как я ею восхищаюсь". Потом Фрэнки услышал глубокий вдох и громкий выдох, имитирующий львиный рык.
Сижу ли, лежу ли –
Я люблю тебя.
Взбираюсь ли на гору,
Плыву ль по реке –
Я всегда с тобою,
Я люблю тебя.
Из двух вишенок улыбка,
Ягодиц смородиновое желе,
Бедра – сейчас, немедленно
В пищу пещерному человеку.
Трах, трах, трах –
Слова непристойные,
Раскачались в движении знойном.
Я люблю тебя, моя львица,
Я хочу вгрызаться в тебя,
Глубоко проникая...
– Давай сюда, – вдруг врезался женский голос. На кассете затрещало.
– Я еще не закончил.
– Хватит уже. – К треску добавился хохот.
– А сейчас говорит львица, – зазвучал женский голос в полную силу. – Ее рассказ о себе. Она в джунглях. Она гордая. За ней гонятся мужчины. Она...
– Какие мужчины? Ты моя, Фрэнки де Леон.
– Подойди сюда.
Опять потрескивание в магнитофоне.
– Ну, иди же сюда.
Тишина, потом опять треск. Частые дыхания, едва слышная дробь, похоже, барабана из глубины спальни.
– Тебе так хорошо?
– Да, попробуй еще чуть ниже.
Трение, звуки передвигаемых галек в воде.
– Не надо. – Наступила пауза, а потом раздался громкий треск. Далекие обрывки голосов...
– ...Сюда. Да. Хорошо. Терри. Да...
Дальше кассета просто шипела. Никакой записи. Фрэнки наконец протянул руку и выключил. Он уже слышал голос этой женщины, вероятно, она тоже здесь живет. Фрэнки впервые почувствовал стыд. Тот человек обладал ее телом. Она пропала, как и он. Это убийство. Двойное.
Что необходимо сделать – найти их обоих. Его и девчонку. Задать вопросы, выяснить эту связь. Он нахмурился. Какую девчонку? Какую связь? Все это абсурд...
Фрэнки оборвал свой поток мыслей. Спокойствие...
Очень хотелось выпить. Фрэнки обыскал всю квартиру, в том числе спальню, но ничего не нашел. Порою ему хотелось кричать, но от страха и чувства обреченности он молчал. Рассматривал телефон, приткнувшийся камнем на полу в гостиной – молчаливый свидетель его помешательства и одиночества. Он ничего не помнил – ни имен, кому можно позвонить, ни телефонов. Эти ворота, как, впрочем, и другие, для него закрыты. Он вернулся в свой угол, там были стены, определенность границ, хоть что-то прочное. Притулился на корточках, несчастный, одинокий и всеми забытый...
Вдруг зазвонил телефон.
Фрэнки от неожиданности весь содрогнулся. Телефон прозвонил снова. Фрэнки не решался ответить. Три... четыре... пять... На восьмом звонке он как бы очнулся и торопливо схватил трубку.
– Алло? – прозвучало в трубке. – Фрэнки, это ты? – Голос был незнакомый, женский. – Алло? Это 555-5217?
Фрэнки взглянул на номер на пластинке и кивнул.
– Извините. Я, должно быть, ошиблась номером.
– Подождите...
– Фрэнки?
– Кто это говорит?
– Это твоя мать. Что-нибудь случилось?
– Моя мать?
– Да. Что, в это так уж трудно поверить?
– Мать?
– Тебя так плохо слышно. Говори в трубку.
Он прижал трубку к губам.
– Скажи, что случилось? – настаивал голос. – Ну скажи же.
Ему нечего было ответить.
– Ты что, накачалась наркотиков, Франческа? Скажи, что нет.
– Нет.
– А где этот парень? Терри. Он там? Вы поссорились?
– Он ушел.
Наступила пауза. Напряженный Фрэнки не клал трубку, желая узнать, что последует дальше.
– Ты мне ничего не рассказываешь.
– Я мало знаю.
– Ну, это другое дело.
Фрэнки кивнул, удивляясь пониманию этой женщины.
– Я говорю о семье, Франческа. Ты изволишь шутить. А мне не до шуток.
– И мне тоже.
– Я рада это слышать. Я приеду через неделю. Девятнадцатого, во вторник. Надеюсь, увидимся.
– Скажи, как ты выглядишь?
На том конце провода холодно молчали. – Да разразит меня Бог, но я не могу ждать, когда ты состаришься. Не все ж персики со сливками. Стараюсь выглядеть красивой, и в этом нет ничего зазорного.
Фрэнки хотел еще поспрашивать, но не стал: женщина, вероятно, и так уже сходит с ума.
– Мне нужно будет походить по магазинам, – сообщила женщина. – Вернусь разве что к полудню.
– Вернешься куда?
– Домой, куда же еще?
Фрэнки раздумывал. Женщина говорила так уверенно... – Может, встретимся.
– Я буду у ресторана "Редженси". Часов так около двенадцати?
– Чувствую, тебе хочется мне что-то сказать. А вдруг ты и сможешь мне помочь...
– Ну конечно. – Послышалось шуршание бумаги, потом шелест – перелистывалась записная книжка. – Та-а-к, девятнадцатое, вторник... так я сказала?
– Вторник?
– И постарайся хорошо выглядеть, дорогая.
– Тебе известно, как я выгляжу?
– Я знаю, как ты можешь выглядеть. Ты всегда была красивой, Франческа. Очень красивой.
Неожиданно Фрэнки засомневался. Он опять в ловушке: о нем все все знают и как-то рассчитывают на него, а он о них ничего не знает. Им он понятен; а себе – нет.
– Ну, так наденешь на себя что-нибудь?
Фрэнки пытался уклониться от встречи, но женщина сама вдруг прервала беседу.
– Мне нужно бежать, дорогая, – она чмокнула в трубку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77