– Отец, не перенапрягайся, иначе можешь перегореть, – сказала я.
Отец поднял голову и растерянно посмотрел на меня.
– Не перенапрягайся? Что ты имеешь в виду?
– Я имею в виду то, что ты рано возвращаешься домой, покупаешь подарки, покупаешь мне платья. Если ты будешь делать слишком много, то это тебя быстро утомит.
– Что ты там перечислила последним? Я не покупал тебе одежду, – рассмеялся он.
– Но я надеюсь, – в свою очередь рассмеялась я.
– Перегореть. Что это такое?
– Это означает, что тебе быстро надоест семья, ты начнёшь гулять на стороне, пить саке, ворчать на нас.
– Может, когда-нибудь это и случится, – отец вновь рассмеялся. – Но ты знаешь, сейчас я прилагаю все усилия, чтобы создать новую жизнь с тобой и твоей мамой. Сколько лет я ждал момента жить так, как хочу, и теперь, наконец, наслаждаюсь этим. Я знаю, что есть люди, которые любят жить только ради себя и получают от этого удовольствие. Но твой отец не такой. Он предпочитает спокойную и мирную жизнь в кругу семьи. Поэтому с прежней женой у нас не сложились отношения. Она не любила детей, ей нравилось проводить время вне дома, она не умела вести домашнее хозяйство. Конечно, подобные люди, естественно, существуют, но я мечтал о дружной семье, когда можно с удовольствием каждый вечер вместе смотреть телевизор, а по воскресеньям, как бы это ни было обременительным, совершать совместные поездки. За то долгое время, когда я жил вдали от вас, и вспоминая одиночество тех дней, я понял, насколько это важно – иметь рядом с собой близких и искренних людей. Конечно, когда-нибудь моё отношение к вам может измениться, и, возможно, вам это будет очень неприятно, но это тоже жизнь. Если настанет час, когда наши сердца вдруг перестанут биться в унисон, то именно для этого момента мы и должны сохранить в себе как можно больше прекрасных воспоминаний.
Отец перестал есть, пока говорил. Тон его голоса был спокойным и звучал как-то отстраненно. Вместе с тем я впервые со времени приезда почувствовала с ним настоящую близость.
– Я думаю, что маму всё ещё многое беспокоит, но она об этом не говорит. Например, она не может забыть место, где так долго жила, – мягко сказал отец.
– Почему ты так думаешь?
– А вот посмотри… – И отец постучал палочками по поданной ему на ужин ставриде. – Последнее время у нас каждый раз на ужин только рыба.
Это было действительно так. Но я промолчала. Неожиданно отец спросил:
– Вот ты студентка, а каждый вечер проводишь дома. У вас что, не бывает в университете никаких вечеринок и ты не можешь найти там какой-либо работы для получения дополнительного заработка, как это делают другие студенты?
– А почему ты меня об этом вдруг спрашиваешь, как это часто делают в беседах по телевидению? – рассмеялась я. – Дело в том, что я не вхожу в какой либо студенческий клуб, и поэтому у меня немного возможностей посещать дискотеки и тому подобное. Что касается работы, то у меня её сейчас тоже нет.
– Я просто хотел бы хоть однажды спросить, почему ты каждый вечер так поздно возвращаешься домой, – улыбаясь, сказал отец.
Оставшаяся на столе для мамы порция сэмбэя свидетельствовала о счастливой жизни нашей семьи.

Тем не менее, я временами до такой степени тоскую по морю, что не могу спать. И ничего нельзя с этим поделать. Иногда на улице Гиндза, где я часто бываю, порыв ветра неожиданно приносит запах солёной морской воды, и тогда мне хочется кричать. И я говорю сущую правду и совсем не преувеличиваю. Всё тело моментально пропитывается этим запахом, и я замираю на месте, не в состоянии даже пошевелиться. Чаще всего в это время стоит хорошая погода, и чистое небо простирается далеко в сторону моря. В такие минуты мне хочется отбросить сумку с пластинками, купленными в магазине «Санъё гакки», и бежать на ту грязную дамбу, о которую плещутся морские волны, и вдыхать полной грудью запах моря, пока всё тело не заполнится им. То, что со мной случается, называют ностальгией, и, как говорят, она постепенно теряет свою остроту.
На днях это произошло, когда я была вместе с мамой и мы только что вышли на широкую многолюдную улицу. Сильный порыв ветра принёс запах моря, который мы сразу почувствовали.
– Запах моря, – вымолвила мама.
– Посмотри, запах идёт оттуда, там морской причал Харуми, – рукой показала я, определив направление ветра.
– Видимо, так, – улыбнулась мама.
Она захотела купить цветов, и мы направились к парку, который прилегал к причалу Харуми. Это был редкий день в период дождливого сезона, когда небо почти расчистилось от постоянно нависающих туч. Мимо прогромыхал автобус, направляющийся к причалу Харуми, и этот звук ещё долго стоял в наших ушах.
Я предложила где-нибудь выпить чаю, прежде чем возвращаться домой.
– Хорошо, только надо поторопиться. Во второй половине дня у меня занятия икебаной. К тому же отец завтра уезжает в командировку, и мне надо заранее приготовить еду, чтобы мы все вместе поужинали, а то он опять будет хандрить, прямо как ребёнок. – Сказав это, мама рассмеялась.
– Это только временно, потом он успокоится, – добавила я.
После того как мама вошла в роль домохозяйки, её лицо округлилось, и его очертания стали мягче, а почти постоянно играющая на губах улыбка говорила, что она наслаждается своей новой жизнью.
– Мария, ты приобрела друзей в университете? Думаю, что приобрела. Тебе часто сейчас звонят. Тебе нравится в университете?
– Конечно, нравится. А почему ты спрашиваешь?
– Прежде ты общалась только с Ёко и Цугуми, и я подумала, не одиноко ли тебе в Токио. У нас Дома всегда так тихо.
– Да, очень тихо, – согласилась я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37